После этого колебалась девчонка недолго. Она подскочила и царапнула с моей ладони серёжки, и они мгновенно исчезли в недрах её некрасивого платья.
– Где мы? В какой стране, в Германии? – такой вывод я сделала, судя по именам Гретхен и Ганс.
Но Элька удивила меня, покачав головой.
– Мы находимся ни в какой стране, мы находимся в Доме.
– Где этот дом? Где-то же он есть?
– Дом везде и нигде. Везде, где нужно перевозчикам.
Отличный ответ! Браво. Я чувствовала, как меня охватывает смятение и ужас. Она не врёт, эта худенькая девочка в уродливом платье. В какое сверхъестественное дерьмо я вляпалась? Хорошо, что там у нас ещё из категории Важных Вопросов…
– Как отсюда выбраться? Отсюда же можно как-то сбежать?
– Не– а. Только перевозчики знают, как. Но они не скажут, – покачала Элька головой. – Они лучше убьют тебя, а не скажут.
Нет, она просто свихнутая, эта Элька! Несёт какую-то ересь. Я, наверное, просто попала в какой-то сумасшедший дом строгого режима. Бред, бред, бред, это всё бред! Я сжала пальцами виски. Может, полицейские избили меня до полусмерти или накачали наркотой, и всё это происходит лишь в моём сознании? А сама я мирно сижу в какой-нибудь казённой палате или, хуже того, камере, с дебильным взглядом и ниткой слюны, стекающей изо рта…
Ладно, надо взять себя в руки. Эта Гретхен наверняка вернётся с минуты на минуту.
– Хорошо, Элька, а что это за дом такой, что здесь делают?
И если на все предыдущие мои вопросы девчонка отвечала с трудом, подбирая слова, то на этот откликнулась с лёгкостью:
– Здесь? Здесь заслуживают Прощение.
Элька отвернулась, принявшись с энтузиазмом намывать полы. Она почувствовала то, чего не уловила я: бесшумное возвращение Гретхен.
Носительница немецкого имени оказалась высокой костлявой старухой лет семидесяти с лицом тюремщицы. Так… чёрное, наглухо закрытое платье, тонкие губы, точно сжатые в ниточку, чёрные острые глаза и причёска, вышедшая из моды лет как сто назад. При одном взгляде на эту мегеру я поняла, что ничего хорошего от неё не жди.
Увидев, что я проснулась, она сделала Эльке знак, чтобы та выметалась. Девчонка подчинилась беспрекословно, покинув комнату тихо, как мышка.
С опозданием я заметила у старухи в руках небольшой облезлый чемоданчик. Не глядя на меня, она положила его на стол и расстегнула застёжки. На потертом алом бархате в специальных углублениях лежали инструменты, похожие на арсенал средневекового врача. Отвратного вида щипцы, трубочки, скальпель, плоскогубцы какие-то, ржавый гребешок.