– Неважно, – сказала я. – Вот так история. Семь часов!
– С половиной, – сказала она. – Целый рабочий день, который начался в полчетвертого утра и в основном прошел в очередях на пограничном контроле. Но семь с половиной часов! В комнате без единой живой души!
– Долго, – сказала я.
– Очень, – сказала она.
Я знала, что от меня ожидалось дальше. Я должна была спросить, чем она занималась в этой «бездушной» комнате семь с половиной часов. Но в тот период моей жизни мне уже были безразличны правила вежливости и принужденная светская болтовня.
Я сдержалась.
Помолчала секунд десять.
– Эй, алло? – сказала она.
Не знаю, как у нее получилось, но от ее интонации мне стало стыдно за свое молчание.
– Ну и чем же ты там занималась все это время? – сказала я.
– О, это целая история, – сказала она (и я почувствовала в ее голосе облегчение оттого, что я сказала, чтó от меня ожидалось). – На самом деле, из-за этого я и звоню. Послушай, произошло что-то стремное. Я больше никому не рассказывала. Отчасти потому, что не знаю, кому еще рассказать. В смысле, я думала об этом, но мне никто не приходил на ум. А потом на прошлой неделе вдруг: Сэнди Грэй! Сэнди-Сбренди из прошлого. Из студенческих времен. Вот кто сможет в этом разобраться.
– В чем разобраться? – сказала я, а сама про себя занервничала, ведь с тех пор все изменилось, и, хотя внешне я продолжала держаться, отчасти делая вид, как большинство из нас, что все нормально, хотя все ужасно, на самом деле столько всего произошло, что я была уверена: я стала совсем другим человеком.
– Поначалу, – продолжала она, – я просто сидела там, сложив руки на коленях. Меня это бесило, но я убеждала себя не беситься. Я готовилась к допросу, что бы мне ни предстояло.
А потом в комнате заметно похолодало, так что я встала и чуть-чуть походила взад-вперед, ведь комната была небольшая. Я начала бегать по кругу трусцой, но, поскольку места было мало, у меня закружилась голова от постоянных поворотов (еще повезло, что я клаустрофобией не страдаю).
Потом я снова попыталась открыть дверь – но было нечем. На самом деле, я даже подумала о том, чтобы достать из коробки ключ от Бутби и попробовать его концом – там такой зубец с маленьким заостренным крючком сверху. Я подумала, может, получится подцепить дверь снизу: вдруг поддастся? Но нет, я бы никогда, ни за что в жизни не допустила, чтобы меня обвинили в порче Бутби.