Дело продвигалось с трудом. Она обошла много организаций, направленность которых была хоть как-то связана с юриспруденцией. Но девочка с мечтой нигде не требовалась. На работу принимали специалистов с необходимыми навыками. В конце концов после тщетных поисков Риту приняли в вычислительный центр предприятия, где работала мама. Это было совсем не то, о чем она мечтала, но все-таки работа, заветный стаж для поступления и учебы. Вычислительный центр при геофизической экспедиции обрабатывал информацию по месторождениям Урала. Именно там в тот период началось исследование результатов геофизических материалов нефтегазоконденсатного месторождения, которое позже стало началом создания «Газпрома». Специалисты вычислительного центра проводили расчеты определения глубинных точек, по которым устанавливались месторождения нефти и газа. Будущие масштабы предприятия никто не мог и предположить, для всех это была каждодневная работа. Впоследствии мама Риты получила правительственную награду за вклад в освоение месторождения.
Эпоха вычислительной техники только начиналась. Компьютер назывался «электронно-вычислительная машина», или сокращенно – ЭВМ. Это была действительно огромная машина, занимавшая комнату размером со школьный спортивный зал. Она состояла из многочисленных металлических шкафов выше человеческого роста. В шкафах крепились кассеты-бобины с пленкой, на которую записывалась информация. Подобную махину невозможно было запускать ежедневно, поэтому работала она круглосуточно, а вместе с ней и Рита по графику сутки через двое. Этот режим позволял готовиться к поступлению, а заодно и осваивать вычислительную технику.
Определения «айти-специалист» тоже пока не знали. Программистами и инженерами работали выпускники технических вузов. Операторов для работы на вычислительных машинах учебные заведения не готовили. Пришлось экстерном оканчивать курсы операторов ЭВМ. Учеба на курсах была формальной, а экзамены – настоящими, поэтому осваивались и устройство машины, и языки программирования. За пультом работали инженеры и программисты, а оператору приходилось готовить информацию на перфокартах и вводить в машину.
Часами Рита сидела за специальным столом, оборудованным клавиатурой, и набивала непонятный для нее набор цифр. Это так и называлось – «набить перфокарту». Подготовленные перфокарты вводились в машину, и начиналась обработка информации. До машинной обработки необходимо, чтобы та проглотила перфокарты, а не выплевывала их потому, что какая-то оказывалась мятой или лишенной нужной цифры-окошечка. Машина сердито гудела и с трудом втягивала в себя листики перфокарт с дырочками. Наконец-то победа оставалась за оператором, и машина приступала к записи. Но здесь свое упрямство проявляли кассеты-бобины, которые постоянно рвали или жевали пленку. Кто пользовался кассетными магнитофонами, сможет понять, что это значит. За ночь кропотливой, мучительной работы удавалась загрузить информацию в ЭВМ, а утром приходили программисты, геофизики, геологи, которые с удовольствием работали и рассчитывали необходимые им данные.