– Устал? – томно прошептала Анжела, демонстрируя внушительное декольте.
– Как обстановка? – лениво спросил он, мазнув взглядом по едва прикрытой груди.
– Все работает, как часы. Суббота, клуб забит. Отдохнуть не хочешь? – выдохнула она, облизнув густо накрашенные вареники.
– Пошли в кабинет. И помаду сотри.
– Как скажешь, – промурлыкала Анжела и, виляя бедрами в короткой юбке, направилась к лестнице на второй этаж. Грозный лениво расстегнул и закатал рукава рубашки, потом не торопясь допил кофе. За бабами он не бегал никогда, даже если это гостеприимный рот.
Грозный почти дошел до лестницы, когда увидел, что в проходе, ведущем в сторону туалетов, какой-то мажор не дает прохода девчонке в коротком серебристом платье. Она шагала в сторону – он с пьяным гоготом делал тоже самое, перегораживая ей дорогу. Это в принципе не его забота, ребята из охраны разберутся на раз. Грозный уже занес ногу на ступеньку, когда мужик схватил ее за плечи, она резко дернулась, оступилась на высоченных каблуках и неловко повалилась на пол, подвернув ногу… а он увидел знакомые светлые кудри! Писательница? Она что тут делает, в его развратном королевстве? Как ее отпустили единороги и бабочки?
В несколько шагов преодолел расстояние между ними, практически отшвырнув парня.
– Эй, ты чего? – попытался быкануть тот. Грозный просто остановил на нем свой взгляд, холодный и пронизывающий. Подействовало незамедлительно. – Ой, Грозный, она с тобой что ли? Прости, брат, не знал.
– Какой я тебе брат? Вон пошел, – процедил он, махнув подтянувшейся охране, мол сам разберусь. После чего повернулся к девушке.
Она, сидела на полу, и морщась, ощупывала голеностоп. Очень недурственные ноги, заметил он мимоходом.
– Писательница, ты что ли? – присел рядом на корточки.
– Демон? И снова здравствуйте! – светло улыбнулась она.
– Тебя что привело в мое царство разврата?
– Писательское вдохновение и день рождение подруги, – девушка наморщила нос, пытаясь состроить рожицу, – вот говорила ей, что сверзнусь с этих каблуков. Так нет, заставила, ради дурацкой красоты.
– Дай гляну, – он осторожно ощупал лодыжку, – кажется опухает. Не видно них… ничего. Темно тут. Идти сможешь? – он встал и протянул руку.
– Гордо как цапля – однозначно, – ухмыльнулась, сияя веснушками.
– Одна беда с вами, людьми искусства, – Грозный недовольно поджал губы, но подхватил ее на руки.