– Спасибо, добрый демон, – виновато улыбнулась она.
– Только никому не говори. В аду засмеют.
Грозный легко поднялся со своей ношей по лестнице, толкнул плечом дверь в свой кабинет… и кажется онемели все трое. Он с писательницей на руках и Анжела в расстегнутой блузке на столе с широко разведенными ногами. Благо дело – в трусах. Наращенные ресницы и вареники хлопали одинаково растеряно. Первым в себя пришел Грозный.
– Вон пошла, – негромко бросил он девке, а сам зашагал к кожаному дивану. Когда уложил девушку и обернулся – Анжелы уже не было. Вот за понятливость он ее и ценил.
Достал из встроенного холодильника банку тоника, завернул в полотенце и приложил к опухшей лодыжке.
– Что тут у нас? – второй рукой осторожно ощупал ногу, – похоже на легкое растяжение. Хорошо бы наложить плотную повязку, но не уверен, что у нас такое найдется.
– О, не беспокойтесь, пожалуйста. В конце концов здесь не травмпункт. Хотя суккуб в вашем царстве потасканный, как из районной поликлиники.
– Что? – он на мгновение потерял дар речи.
– Простите, не удержалась, – она смущенно спрятала проказливую улыбку.
– Для раненного эльфа, ты, слишком языкастая, – опасно прищурился.
– Могу только пообещать, что в книге суккубы будут лучше.
– Не сомневаюсь. Главное, чтобы минет делали также качественно, как Анжела. Из-за тебя я остался с нетронутым стояком, – попытался поставить нахалку на место.
– Уверена, ваш минет ушел недалеко, – девушка слегка покраснела, но продолжила, – и сейчас подслушивает за дверью, – словно в подтверждение ее слов из коридора раздалось полузадушенное восклицание, после чего зацокали каблуки.
– Языкастая и наблюдательная, – ухмыльнулся Грозный.
– Издержки писательства. Вы извините за беспокойство. Я, пожалуй, пойду, – она отложила компресс и взяла в руки туфли, намереваясь встать с дивана.
– Сиди. Тебя отвезут.
– Но…
– Морж, зайди, – бросил он в трубку. Зашедшему плечистому водителю бросил короткое, – отвези и проводи до двери.
– Принял, – кивнул тот.
Вета поднялась с дивана и встала, стараясь не опираться на больную ногу. Туфли надевать не стала и стояла, прижимая их к себе вместе с сумочкой.
– Еще раз спасибо за помощь, Иван. Берегите себя.
– Езжай домой, чудачка. Этот мир не для тебя, тебе здесь нечего делать.
Когда девушка вышла, Грозный невольно втянул воздух. В комнате еще витал легкий запах ее духов. Она даже пахла по-другому: чем-то нежным, свежим, словно весна решила просочиться в это царство порока. Малышка действительно не для этого мира, не для