Таким образом, он подчеркивает взаимообусловленность функций государства и предпринимательской деятельности.
Ю.Г. Жеглова, исследуя «стратегическое партнерство» применительно к межгосударственным отношениям, выделяет следующие его признаки:
– объективная обусловленность общности долгосрочных интересов каждой из сторон;
– консенсусная основа и возможность отсутствия юридически обязывающих решений;
– наличие с обеих сторон институционализированных каналов взаимодействия;
– взаимная ответственность;
– совместные усилия по достижению взаимно согласованных и приемлемых важных, долгосрочных целей;
– дискретный характер, при этом временный регресс или перерыв в таком случае может быть как незначительным, так и значительным, но необязательно приобретает необратимый характер и необязательно отменяет стратегическое партнерство само по себе [70].
На наш взгляд, наличие институционализированных каналов взаимодействия партнеров, дискретный характер действия проектов партнерства относятся не к сущностным свойствам стратегического партнерства, а к инвариантным характеристикам его содержания.
Полагаем также, что указанная Ю. Г. Жегловой возможность отсутствия юридически обязывающих решений является избирательной характеристикой, присущей не всем формам стратегического партнерства[3].
Отметим, что в этом определении, как и в предыдущем, стратегический характер партнерства не раскрывается.
Переходя к объекту нашего исследования, полагаем, что партнерство государства и бизнеса в экономике может быть идентифицировано как стратегическое в том случае, если оно:
– осуществляется в сферах экономической деятельности, выделяемых в соответствии со стратегическими приоритетами, установленными государством[4];
– сориентировано на достижение стратегических целей развития страны, ее регионов[5];
– основывается на согласовании и реализации долгосрочных общих и особенных интересов партнеров;
– обеспечивает развитие и эффективное использование собственности, принадлежащей партнерам.
Полагаем, что этим признакам удовлетворяет государственно-частное партнерство, появление которого, начиная с ввода в действия в 2005 г. Федерального закона «О концессионных соглашениях» [3], обусловило повышенный интерес к исследованию его сущностных и содержательных характеристик.