Лиля тогда посмотрела на меня пронзительно. И гораздо дольше того времени, при котором твой собеседник будет чувствовать себя спокойно. Я мужественно не отводила взгляда: ведь я тогда ещё совсем не знала Лилю. А вдруг она начиталась книжек по НЛП и только и ждёт, чтобы я отвела взгляд. НЛПишное такое знаменитое гадание: отводишь влево – стало быть вспоминаешь, вправо – лжёшь. Поэтому я просто упрямо на неё смотрела, чувствуя, что она ввинчивается в меня больше и больше этой своей неприличной внимательностью. Я попробовала представить, куда её взгляд провалится. О таких, как я, говорят: неглубокий человек. Я люблю, когда хорошо. И не люблю, когда плохо. Как все. Я склонна кричать от радости и от пронзительной боли. Но ни та, ни другая ещё не доходили до границы переносимого предела – и я всё больше молчу… И тут спокойно и совершенно неожиданно я сказала: Я хочу ясности и ярости. По крайней мере звучало это интригующе красиво. Я на всякий случай поставила мысленную галочку и постаралась запомнить. Для текстов иногда пригождается. И нужно, конечно, иметь небольшой чуланчик размером хотя бы с блокнотик, чтобы туда такое складывать. Ясно и яростно. Звучит как название, надо же. Пожалуй, не хватает ещё чего-то. И тогда можно было бы обыграть как теорию трёх Я. Сейчас такое модно. Говорят, читатель запросто интригуется таким. Простенькая такая загадочка. Последним моим свёрточком в чуланчике-блокнотике был менеджер снов. Я представила себе такую организацию, где сны для тебя составляют. Она, конечно же, могла бы быть в некоторых конфликтах с законом. Почему бы и нет? Такая полулегальная организация снов по заказу. Может быть, она так и называлась бы: Ясно и яростно.
За письменным столом у меня так же, как на кухне: всё может пойти в дело. Другого применения этой фразе я пока не находила. Но надо не забыть занести в чуланчик – а потом уж подумать… Лиля в это время отпустила меня своим цепким взглядом – и радостно смеялась. «Вот! Ну вот же! А говоришь – не хочу мешать…»