Сердце екнуло, сжалось и затрепетало. Рассеянно слушая ругавшего пришельцев Рыкова, Егор всматривался в лицо Насти, как в прошлое. Голос Рыкова резал уши, как будто звучал через мегафон.
Отлучившись в уборную, Егор отлил в писсуар, сплюнул окурок и, подойдя к раковине, сполоснул руки. Он взглянул на себя в зеркало и увидел там шляпу. Покатый лоб над бровями домиком, глаза с грустинкой. Криво улыбнувшись Егору, шляпа быстро усохла и превратилась в обтянутый кожей скелет весом тридцать семь килограммов. За сутулой спиной исхудавшего засветилась рука и стала выводить на стене неоновые слова. Обернувшись, Егор прочитал: «Хамфри Богарт». Начертанное впечаталось в голову и сверкнуло в ней молнией. Ну, конечно же! Словно от электрического разряда Егор вздрогнул и очнулся.
На экране телевизора Дули Уилсон пел «Как проходит время». Егор навзничь лежал на диване. А на столе – спящая Настя. Ее оголенную грудь облепляли присоски, от которых тянулись разноцветные провода к черному ящику, похожему на автомобильный аккумулятор. Сбоку змеился готический курсив: «ИД -5». Извлекатель душ пятого поколения стоил дороже квартиры старухи. В устройстве была квантовая начинка и процессор из черной материи. Прибеднялась, старая ведьма.
Глядя на неподвижную Настю, Егор вспомнил Пушкина. На столе широком том дрыхнет Настя вечным сном.
Поскрипывая паркетной доской, по коридору кружила старуха. В рельефном стекле закрытой двери появлялся и исчезал размытый темный силуэт. Старуха разговаривала по телефону на громкой связи.
– Ну что? – Продребезжал старик.
– Еще полчаса и дело в шляпе. С ней почти закончила. А потом с ним разберусь.
– И какая она?
– Куколка. Вера Павловна будет довольна.
– А он?
– Ничего себе. Ладный. Вот только на лбу сыпь. – Егор потрогал лоб и поморщился. – Но ведь это не беда. Косметический салон. И все.
– Прыщи, значит?
– Они самые.
– Гм… Так может подождать еще?
– Кого? Хамфри Богарта? Или Марлона Брандо? – В дверных стеклах поскрипывая, проплыл размытый темный силуэт.
– Что-то я сомневаюсь. Деньги уж очень большие. – Старик вздохнул.
– Ваши дни сочтены и любой из них может оказаться последним.
Глухо забормотал угрюмый женский голос.
– Секунду. Посоветуюсь с женой.
Пушкарева вздохнула.
На экране Дули Уилсон разговаривал с Ингрид Бергман. Оцепенев, Егор прислушивался к коридору.