Я посмотрела на будильник, увидела, что уже почти одиннадцать, и мне оставалось только пожалеть, что большую часть этого прекрасного утра я банально проспала.
Дома никого не было. Я быстренько умылась, стараясь не вспоминать бабушкину реакцию на моё ночное возвращение, быстренько налила себе стакан молока, отрезала хлеба и колбасы. Ела торопливо – мне хотелось скорее на солнышко.
В десять минут двенадцатого я уже вытаскивала на балкон стул. Потом взяла томик Светлова, заправила волосы за уши и устроилась на этом стуле, картинно облокотившись правой рукой на перила, а в левой держа книгу.
Легчайший ветерок начал раздувать мои волосы. Солнце коснулось макушки.
На небе не было ни облачка. На скамейке во дворе грелись кошки, такие же счастливые, как и я. Поодаль катался на трёхколёсном велосипедике маленький мальчик.
Поначалу мне совсем не хотелось читать. Но глаза как-то сами начали цепляться за строчки. И Жанна д’Арк поскакала к осаждённому Орлеану, а рабфаковка повесила серенькое платье на спинку стула и опустила голову на подушку, чтобы увидеть страшный сон про гражданскую войну…
– Гена!!! – Послышался резкий, нечеловеческий крик.
Я вздрогнула и опустила книгу. По двору металась Евдокия Максимовна из первого подъезда.
– Гена, ты где?!
Я поняла, что она ищет мальчика. Мальчика нигде не было.
– Гена!!! – Она подняла глаза и увидела меня. – Марта, ты Генку нашего не видела?!
– Катался тут на велосипедике, – сказала я. – Вокруг клумбы. Это он?
– Он… На пять минут в магазин отошла!.. Гена!!!
Я бросила книгу и торопливо, как могла, спустилась во двор. Евдокия Максимовна, согнувшись в три погибели, уже заглядывала в подвал.
– Гена!!!
– Он бы не смог затащить туда велик, – сказала я.
Евдокия Максимовна замерла, медленно разогнулась – и вдруг кинулась на меня с перекошенным лицом…
– Дрянь! Дрянь! Пять минут присмотреть не могла за ребёнком!
Мои щёки обожгло оплеухами с обеих сторон. Я отлетела к стене, из моих глаз брызнули слёзы.
– Как присмотреть?! Я читала!
– Краем глаза должна была следить! Само должно получаться! Ты девочка! Какая из тебя мать выйдет?!
– Что здесь творится?!
Из подъезда вылетели Тишковы и незнакомая худенькая женщина в брюках и с хвостиком, похожая на Ахматову. Мирра Михайловна решительно влезла между нами и оттолкнула Евдокию Максимовну в руки Павлу Николаевичу.