Радость наша Сесиль - страница 14

---

---

схоронена пленка в нутро аппарата —

совсем как ушедший, что ждет световых отпечатков

безмерности, выбравшей дерево, облако, речку и куст

своими агентами здесь, где снуют чудеса тыловые;

вербовочной сладостью липнет к душе поцелуй,

соцветья и пчелы гордятся накопленным клеем.

С любви необъятной не воду ночную испить

приходит просвет, что казался себе человеком.

«Дыхание кожи, раскрытие пор, красотой разогретых…»

Дыхание кожи, раскрытие пор, красотой разогретых:

огонь с поволокой, зачем человека влечешь —

раскрошено зарево, искры творят подношение клюву,

надето на воздух (поверить легко) перемирье,

теперь не замерзнут следы речевые, рассветами полнясь;

волокна пропитаны тем, чем стыдится погода предстать:

о пасмурный полдень, для вдоха довольно морского величья,

но лучше насущное мыслить – как сделать продажи

источником неба, где звезды растут в необъятном числе;

да, неба бывало премного, да все

сдышали, себя нараспев поджидая в тени

свободы, ветвящейся жаром, внимательным к песне.

«Когда подбирается рабство к поверхности тела…»

Когда подбирается рабство к поверхности тела,

земная прикормленной птицей напета броня —

прозрачными латами можно дышать, обнажая

словесную тягу к покою, восславив покровы, но прежде

канат световой уловить на привычных частотах:

свиванье, ты – принцип, какому подвержены волны,

чье радио вхоже в столицу любви неизбывной.

В эфире – лишь лязганье схватки, кольчужная примесь

к прибрежью, надетому спешно на тело рассказанной мглы;

здесь время подарит храбрейшему воину негу,

покуда швартовы крепчают, вбирая веселость;

ты, пауза между словами, себя рекламируй,

непросто – остаток людской тишины продвигать.

«Позиция власти освоена, можно экзамен сдавать…»

Позиция власти освоена, можно экзамен сдавать,

вытягивать шорох равнин, как билет с неподъемным вопросом:

составлены фразы из шрифта подвижного – но, укрупняя

масштаб, разглядим ли снующие танки, пехотную стать

и прочее, ставшее буквами? Нечто под сердцем родится:

гибрид песнопенья и крови, белковая шутка, одетая в синтез, —

спасибо правителям, взявшим телá в обработку, довольно

бесхозности дышащей, страстной, желающей жить, целовать,

бесхозности, ждущей объятий и верного взгляда.

Сквозь парк не пройти – обесточена ночь, что набухла в стекле

фонарных гигантов, трясущих столбами

с таким сладострастьем над чистой землей, что пора

Следующая страница

---

---