– Заключенный Алексей Зайцев, статья сто одиннадцать часть два! – отчеканил он заученную фразу.
– Проходи! – буркнул охранник, низкорослый хакас лет сорока пяти.
Он посторонился, давая заключенному возможность пройти по узкому коридору, ведущему в соседнее крыло здания Красноярской тюрьмы. Зайцев шел вперед, не выказывая признаков беспокойства, которое, конечно же, чувствовал. На прошлой неделе он влез в разборки. Все закончилось дракой, приведшей к серьезным увечьям одного из участников потасовки, двухметрового амбала по кличке Циклоп. Циклоп понадеялся на природную мощь и не учел спортивного опыта чемпиона Красноярского края по боевому самбо Алексея Зайцева. Алексей был крупным парнем, однако на фоне гиганта Циклопа смотрелся как юноша-подросток. Исход поединка решили скорость и мастерство. Зайцев прорвался на короткую дистанцию, выбив ударом ноги коленную чашечку богатыря, умело взял в захват его руку и, выкрутившись всем телом, провел на локоть болевой прием. Все произошло стремительно, разрыв связки вызвал поистине зверский крик Циклопа, вырубить его, корчащегося от нестерпимой боли в руке, оставалось делом техники. Теперь Циклоп находился в больнице, вряд ли он когда-либо сможет пользоваться левой рукой.
– Стоять! – скомандовал охранник. – Лицом к стене!
Зайцев повернулся. Любопытный глаз камеры слежения уставился на заключенного, снова лязгнул замок.
– Пошел!
Оказавшись в отстойнике, заключенный Алексей Зайцев терпеливо ждал, пока откроется решетка. Вели его не к следователю; это он понял, когда конвойный приказал ему повернуть в коридор налево. В той стороне находился административный корпус СИЗО.
– Стой!
Справа темнела дверь начальника Следственно-исправительного изолятора. Аккуратная табличка с фамилией и инициалами выделялась светлым пятном. «Востриков А.М.». Мимо прошли два сотрудника СИЗО, до стоящего лицом к стене Зайцева донеслись обрывки их разговора.
– Ну и что она ответила?
– … мать ее душу! – весело выругался мужчина. – Как пацана, развела на кабак!
Пахнуло перегаром и еще чем-то теплым, знакомым, домашним. Обычная жизнь коснулась заключенного слабым дуновением, – так запах весны врывается свежим потоком талого снега и набухающих на деревьях почек.
Охранник постучал в дверь, ответил мужской голос:
– Проходите!