- Я – старший, – процедил носатый, зло сощурив глаза. – Вы
обязаны мне подчиняться!
- Мы обязаны дойти, – задорно ответила ему одна из восставших
девушек. – С тобой или без тебя, никого не волнует.
Какая-то безвыходная ситуация. Старший и ещё пара парней стоят
напротив пятерых восставших. А я, Приятель и ещё шестеро бойцов
застыли между ними.
- Друг, – Приятель положил мне руку на плечо, – а не пойти ли
нам к выходу? Пускай старшие сами между собой разбираются.
Я усмехнулся. Мы вместе двинулись дальше, и за нами потянулись
оставшиеся «нейтральные» бойцы.
- Стоять! – заорал наш старший. – Помогите мне!
- Если они не хотят идти с тобой, – проговорила девушка,
уходящая с нами, – то просто отпусти их.
- Для нас ты всё ещё старший, – поддержал её Приятель, – но своё
старшинство у несогласных ты уж как-нибудь сам утверди.
- Мы вас подождём через сотню шагов, – хмуро бросил я, оглядывая
остающихся.
Мы прошли обещанные сто шагов и остановились. Я уселся прямо на
землю – некоторые последовали моему примеру, а девушки достали
одеяла. Из восьмерых бойцов, сохранивших нейтралитет, девушек было
две. Мы сидели и ждали, прислушиваясь к крикам в той стороне,
откуда пришли. Я нащупал рукой камень, поднял его и некоторое время
пытался понять, зачем он мне нужен. А потом, догадавшись, взял
копьё и осмотрел его – заточено копьё было плохо. Я провел камнем
вдоль лезвия, стараясь придать ему остроту. «Заточка» – память
подсказала, как называется то, что я делал. Остальные остались
безучастны к моим стараниям, хотя я надеялся, что моему примеру
последует хотя бы Приятель. Но тот глянул презрительно. Откуда это
выражение у него в глазах? Что произошло? Я хотел было уточнить у
него, но передумал. Похожие взгляды на меня кидали Дружище и
Подруга до того, как нас распределили в десятки.
Через некоторое время крики и шум стихли. Мимо с гордым видом
прошел повстанец и две девушки – все в крови, с наспех
забинтованными ранами. Кажется, на перевязку они пустили одеяла,
распоров их на широкие ленты. В руках все восставшие тащили по
одной дополнительной сумке. Никто из тех, кто сохранил нейтралитет,
за ними не пошел, а они – не звали. Я проводил их взглядом и
поднялся на ноги.
- Ты куда? – буркнул один из оставшихся с нами бойцов.
- Пойду проверю, остался у нас старший или нет, – пожал плечами
я.