–Вообще-то больше пятнадцати минут я тут торчать не намерен. Как, кстати, фамилия следователя, не помнишь?… Ладно, адвокат наверняка знает.
Норов поискал глазами возле автомобиля место почище, но такого не оказалось. Он шагнул итальянским ботинком на тонкой подошве в грязную жижу и, сразу ощутив ногой холод, произнес с чувством:
–Б…дь!
Толстая пожилая тетка, проходившая мимо по улице с авоськами в обеих руках, услышала его реплику и бросила на Норова подозрительный взгляд, проверяя, не ее ли он имел в виду. Но волновалась она напрасно: своей затрапезной внешностью она под данную категорию никак не подходила; Павел Александрович ее даже не заметил.
Просто в России сквернословят все, кроме разве что кошек; а высокопоставленные чиновники без мата ни молитву не скажут, ни с женами в постель не лягут. Впрочем, с женами большинства из них, может статься, и вы без мата не ляжете.
* * *
–И зачем им понадобилось вас от дел отрывать?– несколько преувеличенно возмущался адвокат, пока они поднимались по лестнице и шли длинным коридором. – Дурь какая-то! Я пытался следователю объяснить, что могу ответить на все его вопросы…
–Главное, чтобы вся эта ерунда не затянулась надолго,– отмахнулся Норов.– Мне на телевидение нужно. Терпеть не могу опаздывать.
–Нет, нет, это чистая формальность,– заверил адвокат.
Некоторое время назад городская прокуратура затеяла проверку в муниципальном предприятии «Наружная реклама». По результатам проверки было возбуждено уголовное дело «против неустановленных лиц по факту хищения бюджетных средств»: директора и главного бухгалтера уже несколько раз вызывали на допросы.
Вообще-то прокуратура регулярно совершала набеги на городское хозяйство, но все они заканчивались полюбовно: подписанием разрешений на строительство для родственников городского прокурора или выделением дополнительных квартир для сотрудников. Серьезных войн с мэрией прокуратура не затевала; она лишь напоминала о себе, но совсем откусывать кормящую руку не входило в ее планы.
Однако на сей раз все зашло дальше обычного, поскольку на городского прокурора давил областной, которого, в свою очередь, натравливал губернатор. Мэрия и областная администрация находились в состоянии войны; губернатор готовился к очередным выборам, видел в саратовском мэре опасного конкурента и принимал меры безопасности. Норова, отвечавшего за политику, он считал своим главным врагом, поэтому удар направлял против него.