.
Несколько сложнее было дело семейства Жеребцовых. Младшие сыновья статского советника Дмитрия Жеребцова – Михаил и Андрей, находящиеся с семьей за границей, обратились с всеподданнейшим прошением о разрешении им возвратиться в Россию и поступить на службу «с тем, чтобы им дозволено было следовать римско-католическому исповеданию, в котором они воспитаны с младенчества матерью их, урожденною Дорер», которая незадолго до этого скончалась. В III отделении закипела работа. В Министерстве внутренних дел и в администрации Тверской губернии, дворянами которой являлись Жеребцовы, навели справки и оказалось, что отец семейства и все его отпрыски (Александр, Петр, Николай, Михаил и Андрей), «быв прежде православного исповедания, в 1836, 1837 и 1838 годах, по убеждению жены первого и матери последних, присоединились к католической церкви». Вскоре, продав имение, Жеребцовы удалились за границу, где прожили дольше установленного пятилетнего срока, за что должны были «подвергнуться законной ответственности», как и за отступление от православия. Высочайшее повеление гласило, «дабы Жеребцов и сыновья его немедленно возвратились в Россию».
Исполнить волю императора немедленно Жеребцовы не смогли из-за недостатка денежных средств и расстроенного здоровья отца (он так и умер в Италии). Когда же наконец, в августе 1849 г., Михаил и Андрей очутились в Петербурге, старший из них вновь испрашивал позволения вступить в службу. Шеф жандармов, генерал-адъютант А.Ф. Орлов, «имея в виду засвидетельствование посланника Бутенева о похвальном его поведении входил о том со всеподданнейшим докладом, но Высочайшего соизволения на сие не последовало». Последний документ дела датирован 15 декабря 1851 г. – католику Михаилу Жеребцову так и не удалось устроиться на государственную службу, даже в Восточной Сибири.[92]
Еще строже подходили к проблеме, когда «отпадение от православия» приобретало массовый характер. Так в 1836 г. помещик Минской губернии Клавдий Мирский обратил в католичество своих крестьян -188 душ! Мирский «обнаружил самые нелепые религиозные заблуждения и превратные о своих обязанностях понятия, которые показывают в нем расстройство ума»[93], и решено было удалить его в Вятку под врачебный и полицейский надзор. Затем в течение нескольких лет III отделение ходатайствовало перед Николаем I и перед архиепископом Минским и Бобруйским Антонием о возвращении Мирского на родину. В 1841 г. было получено разрешение вернуть Мирского на прежнее место жительства, «обязав его подпискою, чтобы крестьяне его не совращались из православия»