Слишком серьезные неприятности свалились на мою голову.
Собрался я быстро, снял с вешалки, надел через плечо и застегнул оперативную кобуру с травматом ПСМ, накинул серый пуховик «Балдессарини» и поднял с пола собранную вечером сумку. Можно ехать.
Перед выходом я еще раз посмотрел в зеркало. Выглядел я, как ни странно, бодрым и свежим.
Тихо подхожу к двери прикладываю ухо и прислушиваюсь – тишина. Выглядываю в глазок – на лестничной площадке никого нет; то, что пистолет давит на ребро, внушает дополнительное чувство уверенности. Я открываю дверь и выхожу из квартиры. В нижней части двери, оставляю метку, из обломанной зубочистки.
Тихо ступая; в зимних ботинках «Тимберленд», это сделать не трудно, спускаюсь пять лестничных пролетов вниз, прижимаясь к стене с ладонью на рукоятке пистолета. Чувствую, как потеет спина.
Опасения напрасны. Меня никто не караулит: в подъезде холодно, нет даже наркоманов, которые периодически тусуются здесь с бульбулятором: я, единственный из жильцов, гоняю их… Начальник ОВД, сказал, что мне не стоит этого делать – опасно, к тому же это является работой милиции. Но что мне остается, если, несмотря на знакомство с высокими милицейскими чинами, помощи от ментов так не дождался, а терпеть наркош в своем подъезде – не в моем характере. А может эти пацаны на связи у оперов из отдела по борьбе с наркотиками, и тогда мне уж точно не помогут – опера прикрывают свою агентуру. Не знаю. Сейчас не это главное.
Подъездная дверь открывается с маниакальным скрежетом, и я, внимательно осмотревшись, и, вдохнув полной грудью ледяной воздух, выхожу на улицу.
Фонари окутаны морозной дымкой, и, хотя термометр показывал минус десять, из-за сильного ветра кажется, значительно холоднее. Под ногами хрустит снег, и я чувствую, как затуманиваются глаза. Чертова погода!
Дорожки с утра еще не расчищены, и я с трудом передвигаю ноги в глубоком снегу. Пуховик и застегнут до самой шеи, но ветер достаточно быстро проникает и под куртку.
Когда я подходил к «РИО» зазвонил телефон, я достал его окоченевшими пальцами – Адамович.
– Слушаю.
– Привет, Бугаев! —бодро приветствует меня шеф. – Не замерз?
– Окоченел. – шмыгая носом, ответил я.
В ответ слышу довольное ржанье, у Адамовича хорошее настроение:
– Я на джипе. Стою на остановке.
«Ну не на «бентли» же ты будешь в этакую метель» – ворчу я, убирая телефон в карман, и ускоряя шаг. Вижу, как на противоположной стороне Ленинского проспекта на аварийках стоит джип. Это, последняя купленная Адамовичем игрушка: «Мерседес -Бенц G – Класс АМG Brabus 800». Кузов и диски черного цвета, под капотом спрятан двенадцатицилиндровый двигатели битурбо.