Я вновь уставился на тела. Двое убитых были смуглыми, а у двоих кожа ничем не отличалась от моей, если не считать чрезмерной белизны с голубоватым оттенком. Коренастый, широкоплечий, как Бирн и более высокий…
– Это же… – мне не удалось закончить фразу из-за охвативших чувств.
Я не раз видел смерть во всевозможных обличьях. Но чтобы воинов уподобили скотине на бойне… да ещё и родича, друга…
– Наши пропавшие, – Делм Аске-Трайнис выглядел мрачнее грозовых туч. – С ними погонщик и какой-то несчастный… Бран, ступай расскажи обо всём командиру. Нужно найти проклятого предателя-трактирщика.
Выполняя приказ, ратник помчался прочь.
– Снимем их, – сказал Делм, вытягивая из ножен кинжал.
После того как мы сложили трупы на полу, Аске-Трайнис вытер руки краем горского плаща и осмотрелся.
– Где головы? И куда подевался хозяин, коли дверь охраняли?.. – Он задумался. – Бел, здесь должна быть нора, в которую уползла эта змея!
Догадка родича оказалась верной: в дальнем углу комнаты обнаружился люк в полу. Откинув крышку, мы сдвинули головы, заглядывая вниз.
– Кажись, кладовая, – сказал Айкен. – Дозволите глянуть?
– Иди, – согласился Делм Аске-Трайнис.
Ратник протиснулся в люк, встал на верхушку большого шкафа без дверей, ловко спустился, используя полки как лестницу.
Свесившись вниз, я передал ему светильник. Затем, упираясь ладонями в шершавые доски пола, спустил ноги, нащупывая опору. Свалив по пути какое-то барахло, слез и встал рядом с Айкеном.
– Тут темно, тесно и воняет, – задрав голову, сообщил я Аске-Трайнису.
– Там кто-нибудь есть?
– Нет.
– Господин Им-Трайнис, – позвал меня ратник.
Пока я переговаривался с родичем, он прошёл дальше, направляясь к дверному проёму, но задержался на полпути, рассматривая большущий тюк.
– Чего там? – споткнувшись о сломанную лавку, я приблизился к нему.
– Гляньте.
– Ну, тюк и тюк. Мягкий, – недоумённо ответил я, ткнув кулаком обтянутый грязной рогожей округлый бок.
– Нога, – коротко сказал Айкен, опуская светильник ниже.
Только после этого я разглядел торчащую из-под тюка ступню в мягком горском сапоге.
Отвалив громадный, но довольно лёгкий куль в сторону, мы с одинаковым удивлением уставились на владельца караван-сарая. Гозер лежал на спине, вытянувшись вдоль холодной каменной стены. Неподвижный взгляд был устремлён в потолок, под головой и плечами поблёскивала отражённым светом тёмно-красная лужа.