– Где Варвара? Ах, черт с ней… – Арцыбашев схватил дочь за руку и потащил в детскую. – Быстро спать!
– Кто у тебя? Балерина?
Вместо ответа – грубый толчок к кровати.
– Ложись под одеяло и закрывай глаза. И больше ничего не спрашивай. А с Варварой я еще поговорю… – Арцыбашев вышел, громко хлопнув дверью.
– Ты куда? – спросил он кого-то.
– Домой поеду, – язвительно ответил молодой женский голос. – Засиделась в гостях.
И череда быстрых шагов в сторону гостиной.
– Вика, подожди! – крикнул Арцыбашев. – Вика!
Потом все стихло.
Ника лежала и думала о случившемся. Ее отец привел домой чужую женщину – балерину, из-за которой между ним и мамой произошло столько ужасных ссор. «Но, ведь маму он не любит, – говорила девочке ее простая логика. – Значит, полюбил другую?»
Ответ казался Нике очевидным, но почему-то неправильным. Было в этом что-то неприятное – чужая женщина в постели, где совсем недавно спала и отдыхала мама. И отец волновался о ней гораздо сильнее, чем о матери. Ника долго ворочалась, ломая голову над такой простой для взрослых загадкой, но усталость постепенно взяла свое, и девочка заснула.
6
– Доброе утро, прелесть моя ненаглядная! – в детскую вплыл приятный, пожилой женский голос. – Пора вставать!
– Не хочу… – простонала Ника, не разжимая глаз. В комнате посветлело – женщина убрала шторы.
– Иди-ка сюда, родная моя… – шорох юбок стал ближе.
– Нет… – Ника открыла глаза и увидела доброе морщинистое лицо своей бабушки по отцу – Софьи Петровны. Женщина поцеловала ее в одну щеку, потом во вторую, а потом («Ну хватит, бабушка!») в носик.
– Папа говорил, что я приеду? – спросила она, отпустив внучку.
– Да.
– Горе ты мое луковое, – она погладила Нику по растрепанным волосам. – Ну, вот я и приехала, – женщина поднялась, расправила юбки. – Давай-ка вставай, умывайся-одевайся, а я пока посмотрю, как там мой сыночек поживает.
Девочка послушно кивнула. Она смущалась бабушкиных сюсюканий, но в то же время они ей безумно нравились. Софья Петровна, носившая немного старомодные платья и укладывавшая седые волосы в пучок, походила на милую старушку-экономку.
Хмурый и не выспавшийся, Арцыбашев пил кофе в столовой.
– Ты сейчас на работу? – спросила Софья Петровна.
– Возможно.
В отличие от Ники, приезд матери его нисколько не обрадовал, хотя он сам попросил ее присмотреть за дочерью. Женщина, приехав рано утром, с первым поездом, всполошив всю прислугу и самого Арцыбашева, скромно поприветствовала сына, позавтракала кофе, а потом долго и обстоятельно о чем-то разговаривала с Варварой. Арцыбашев ждал, что родительская кара вот-вот обрушится на него. Ждал со скукой – словно предстоит не разнос, а очередная трудновыполнимая операция, с которой он всегда справлялся на отлично.