– И переодеться не забудь! – напомнила Софья Петровна. – Ника теперь самостоятельная, – пояснила она сыну.
– В смысле? – удивленно спросил Арцыбашев. – А где Варвара?
Только сейчас он понял, что все еще не видел старую няньку.
– Уехала в свою деревню. Где она там живет, не знаю точно…
– Почему? Ты ее надоумила?
– Вовсе нет, – женщина подсела рядом с сыном. – Во-первых, она слышала, как ты сам решил ее уволить. Помнишь?
– Может быть, – уклончиво ответил он.
– Ну а во-вторых, после всего, что здесь произошло, она сама попросилась. Она устала.
– Ну и ладно, – Арцыбашев, пожав плечами, продолжил есть. Софья Петровна помолчала, глядя на него, а потом недовольно подметила:
– Ты выпил, Саша.
– Не так много, как хотелось бы, – признался доктор. – Есть повод. Провел удачную операцию – и для кошелька, и для репутации клиники. Была там, правда, одна наглая въедливая соплячка, но ее быстро поставили на место.
– Что за операция?
– Дугин вернулся. Помнишь, я как-то рассказывал про него?
– И?
– Парализован ниже пояса.
– О боже. Ты сделал все, что мог?
– И даже больше, – Арцыбашев отложил вилку в сторону, придвинулся к матери. – Это я его обездвижил, специально. Порез там, порез здесь… Отсек все лишние нервные окончания – все равно ни одно обезболивающее в мире не помогло бы ему. Сделал все так ловко и удачно – никогда не признаешь, что орудовали скальпелем, – он гордо улыбнулся. – Можно, конечно, было и по-другому сделать – пластины, потом долгая реабилитация. Но зачем? Скажи, зачем этому жирному полуграмотному деляге ноги? У него и так есть все, что душа попросит – водка, бабы…
– Какая пошлость!.. – брезгливо прошептала Софья Петровна.
– Это не пошлость – это требование его простой деревенской души. Не спорь, мама – я знаю, что прав. Он ворочает миллионы за год, ну так пускай поворочает, сидя в каталке…
Женщина быстро взмахнула рукой – на лице Арцыбашева заалел отпечаток пощечины.
– Ты чудовище, Саша! Устроить такую ужасную пакость человеку, который пришел к тебе за помощью!
– В третий раз…
– Да хоть в десятый! – гневно воскликнула женщина. – Ты должен помогать, а не калечить!
– Тише, мама, – попросил Арцыбашев. – Этого даже Маслов не знает.
– Нет, Саша, я молчать не стану, – Софья Петровна поднялась, нависла над сыном мрачной тучей. – Я вот что тебе скажу…