– Такого быть не должно… – прошептал Арцыбашев и вернулся в дом.
– Александр Николаевич! – сухо сказал ему управляющий. – Ксения согласна покинуть ваш дом, она просит расчет.
– Будет.
– Я тоже прошу, – продолжил он. – А также повар и его помощник.
– Вы все уходите? – озадаченно посмотрел на него Арцыбашев.
– Завтра, если вы позволите, Александр Николаевич…
– Позволяю, – он скинул насквозь промокший плащ и разулся. – Расчет получите к полудню, но хороших рекомендаций от меня не ждите.
Он вошел в кабинет – пусто. «Куда ты подевалась?» – раздраженно подумал доктор. Он нашел мать в гостевой спальне – Софья Петровна аккуратно укладывала свои скромные вещи в чемодан, готовясь к завтрашнему возвращению в Москву.
– Et tu, Sophia?5 – мрачно улыбнувшись, спросил Арцыбашев. Женщина не ответила. – Ладно, я согласен. Забирай ее, но к Новому году верни.
– Ты поговоришь с ней?
– Хоть сейчас.
– Нет, сначала проспись. А утром выйди к ней, побритый и опрятный, и тогда говори.
10
К утру дождь прекратился. Чистое ясное небо и яркое солнце, отражающее свой озорной свет в каждой луже – Петербург снова преобразился и посвежел.
Арцыбашев проснулся к восьми. Он принял душ, побрился и оделся в один из лучших костюмов. В оставшееся время он позвонил в агентство по найму, договорился о новой прислуге.
К половине девятого доктор вошел в столовую. Хмурая, не выспавшаяся мать сидела за столом, разбавляя сонливость горячим кофе.
– Доброе утро, сынок, – Софья Петровна, забыв о вчерашнем, ласково поцеловала его в щеку. – Какой приятный одеколон.
– Как ты просила, – сказал он и сел рядом с ней. – Не спалось?
– Едва глаза сомкнула, – пожаловалась женщина, склонившись на плечо к Арцыбашеву. – В пять утра проснулась – и все. Никакого сна.
– Во сколько ваш поезд?
– В одиннадцать.
– Купе первого класса?
– Да, как ты любишь.
– Не как я люблю, а как тебе и Нике будет удобно, – поправил доктор. – Она еще спит?
Софья Петровна пожала плечами:
– Проснулась, вроде бы. Я сказала ей, чтобы она собиралась, но… Она сломлена, Саша. Ты сломал ее.
– Как сломал, так и починю, – Арцыбашев огляделся. – Завтрака, так полагаю, не будет?
– Они ушли рано утром – отпросились у меня. Вот, только кофе сварили напоследок, и все.
– Ясно, – Арцыбашев встал. Сняв пиджак, он повесил его на спинку стула. К нему отправилась жилетка и галстук. Затем он отстегнул запонки и закатал рукава рубашки до самых локтей. – Значит, я сегодня вместо повара. Ты поможешь, мама?