За ночь дороги удалось немного расчистить, и вот теперь господин Керем мчится к нам. Чего нельзя, к сожалению, сказать о двух остро необходимых ему здесь штатных переводчиках, которых не иначе как сам чёрт дёрнул уехать отмечать праздник в горы одной компанией и которые ожидали теперь расчистки дороги на их направлении. Судя по всему, там с этим дела обстояли намного сложнее.
– А между тем, – страшно округлив глаза, продолжила повествование подруга, – задержан некий русский мужчина, не знающий никаких иностранных языков. Плюс в наличии имеется ещё несколько русскоговорящих свидетелей.
И всех их допросить нужно было по вполне очевидным причинам максимально быстро, не упустив ни одной детали и нюанса. Последнее мог обеспечить лишь человек, владеющий русским языком как родным.
«Ну и в идеале – посвящённый глубоко и полностью в ход расследования», – мысленно добавила я.
Но Оля этого, правда, не сказала.
Выйдя из сауны и смывая выступивший пот под струями тропического душа, я уже приняла твёрдое решение воспользоваться ситуацией и проследить, раз уж предоставляется такая прекрасная возможность, за ходом этого дела.
«А если потребуется, – смело размышляла я, – и выступить потом в суде свидетелем, который разоблачит нечистое на руку следствие. Естественно, для этого предварительно придётся заручиться поддержкой нашего консульства».
Севка по-прежнему плескался в бассейне, создавая вокруг себя фонтаны брызг и волны, не уступавшие по своей силе иному цунами.
Я поблагодарила работника комплекса за то, что присмотрел за ним, и направилась к своему шезлонгу.
– Здравствуйте, Люба! – прозвучал знакомый голос.
Из-под, казалось, горы белых полотенец, заваливших один из лежаков, высвободилась изящная рука с длинными фиолетовыми ногтями и помахала мне. Затем я рассмотрела и лицо под сооруженным из тех же полотенец импровизированным тюрбаном.
– Здравствуйте, Валя, – вежливо ответила я. – Как ваши дела? Кажется, мы не виделись со вчерашнего обеда.
– Виталика забрали, – в качестве ответа на мои расшаркивания сказала Валентина, лениво растягивая слова, и поправила свой тюрбан.
– Как забрали? Куда? – не поняла я.
Валя неопределённо махнула рукой и со вздохом ответила:
– Они думают, что этот придурок убил артиста.