Президент оторвал глаза от газеты, в голове всплывали воспоминания. Удивившись совпадению, он продолжал читать: «С останками происходит невероятное! Кости срастаются и покрываются мягкими тканями, тело день ото дня выглядит лучше, и если бы речь не шла об усопшем, то можно было бы сказать – свежее».
– Что это? Юмористическая колонка? – спросил Президент помощника.
– Нет, – с серьезным видом ответил тот. – Я в Петербург летал, – он лежит как живой!
– Готовьте самолет, сам полечу! – скомандовал Президент.
В любимом городе Виктор Александрович почувствовал себя совершенно здоровым. Кивнув встречавшим, он дал указание ехать в институт, где сохранялось тело Петра.
Ученые, собравшиеся в подвальном помещении, расступились, пропуская почетного гостя.
Взглянув на гиганта, Президент вздрогнул.
– И правда, как живой! Чем вы это объясните? – спросил он Поводушникова.
Ученый вжал голову в плечи и заговорил скороговоркой:
– По берегам Невы преобладают супесчаные, среднеподзолистые почвы. Наглядный пример – Александро-Невская лавра, славящаяся сохранностью погребений. Однако я такой феномен вижу впервые.
– Такого вообще никогда не было! – загомонили ученые разом.
Президент посмотрел внимательнее на Петра: «У него даже щеки порозовели!».
В этот момент показалось, что царь подмигнул ему. У Виктора Александровича выступила испарина на лбу. Он оглядел присутствующих. Никто ничего не заметил.
– Изменения стали происходить на девятый день. Боюсь сказать, что будет на сороковой. Процессы идут в обратном порядке. – Поводушников вытер вспотевшие руки о брюки мешковатого костюма. – В этот день душа покидала землю, а в нашем случае наоборот. Что-то должно произойти со дня на день.
– Что? – боясь собственных мыслей, спросил Президент.
– Что-то, наукой не объяснимое.
* * *
На сороковой день чудо произошло! Невероятно, но факт – Петр открыл глаза. Иван Данилович, находившийся рядом в тот момент, бросился с криком вон из зала. И когда он и другие ученые вернулись, то застали Петра, который садился, спуская босые ноги на пол.
Остолбеневшая толпа застыла в дверях.
Петр оглядел всех и заговорил. Голос его был скрипучим, как петли несмазанной двери:
– Почто не топите здесь? Холодно, как в склепе!
– Так это, – дрожащим голосом пробормотал ученый, – Петр Алексеевич, и есть склеп.