И король отступил. Король, казавшийся уже невменяемым, сдался и пообещал дать праздник. Правда, начал он с того, что всю интеллигенцию изловил, кою и обвинил во всех бедах, дескать, народ взбаламутили.
Люди, со своей стороны, действительно нашли, что недоброе какое влияние от нее в самом деле испытали на себе, и что де вся крамола от них исходила. Потому некоторые, желая выказать особую преданность, немало помогли в поиске и поимке тех, кто уже как мыши по норам успели попрятаться.
Наступил день праздника. Вся людская масса собралась около главной площади, украсившейся новым, невиданным до сей поры в Энейском королевстве сооружением. В чем же суть праздника покамест не раскрывалось, как и то, как он зовется. Но название дали тут же: в честь сооружения. Итак, праздник прозвали «Эшафотом».
Стоял нестерпимо жаркий день; около эшафота, на солнце, стояла влажная, потная чернь. Палило столь сильно, что, казалось, кипятилась кровь. Всякий норовил оказаться под тенью, всякий не давал этого другому; потихоньку затевались ссоры. Гул не затихал ни на секунду. Имена чьих-то женщин, брань какого-то мужчины, плач ребенка, какието стоны, крики, «справедливость восторжествует», – все это, мешаясь в единый поток, звенело в ушах. Какой-то дурман овладевал толпой. Одновременно ощущая деревянный помост под ногами, человек мог думать о песке морской волны и чувствовать свое кровное родство с насекомым из семейства летучих хаглид. По самым разным обстоятельствам погибали люди; один, мучимый невыносимой болью и кувыркаясь в обжигающем песке, вдруг открыл некое таинство: вероятно, этот человек сумел угадать эту историю.
И его затоптала толпа.
Иных мучила скука, посему масса очень скоро закипела разнообразием предполагаемых трактовок сути предстоящего праздника. Люди не расходились, дабы выразить свое недовольство. Образовывались кружки, в центре кружков над толпой возвышались люди. Семь скопищ слушали своих ораторов и проклинали других. Рубашки прилипали к коже, без внимания текла кровь… Один дурень нашел где-то огромный камень и швырнул им в свою «цель». Парень упал замертво. Вслед за тем провели к эшафоту интеллигенцию в кандалах. Народ заметно приутих и глядел. Мало что было ясно из их глаз.
На сооружение совершенно незаметно забрался король и со всех сторон хлынула охрана. Собравшиеся были окружены двойным оцеплением; с десяток солдат сбежались на помост. Однако толпа не думала успокаиваться.