Переводя же второй пример – басню «Воздушный змей» (Le cerf-volant, II; VIII), я и вовсе прослезился от умиления. О-о-о, революция-то, оказывается, извне управляется, да ещё и супостатами! Не напомнило ли это вам, дорогие читатели, клеветнические бредни Фердинанда Антония Оссендовского[3] о связи Ленина с немецким генштабом, более известные как «документы Сиссона», широко транслируемые ныне правомонархической общественностью? Кстати, и ещё один правомонархический миф о революции как результате еврейского (жидомасонского или даже жидобольшевицкого) заговора тоже основан на работах современника Буазара аббата Огюстена Баррюэля[4]. Воистину, ничто не ново под луной: как человеку свойственно обвинить в своих неудачах в первую очередь других, так и потерявший власть класс обвиняет в революции кого угодно, кроме себя. К этой же группе относится и басня «Олень и стрела» (Le Cerf et la Flèche, II; XXVII).
Ну а что же тогда делать податному населению? Для него у правящего класса проверенный рецепт: работай лучше, говори о своих требах чётче, много барину глаза не мозоль да молись усерднее, авось станет полегче. Да сильно не бунтуй.
Кстати, о «молиться»: не совсем понятно, в каком месте нужно этим заниматься, ибо вместе с приверженностью к феодальным ценностям обращает на себя внимание и Буазаров антиклерикализм. И если басню «Египетские боги» (Les Dieux D'Égypte, I; XVII) ещё можно было посчитать контрреволюционной (образ профанной обезьяны в сакральном месте намекает на неуместность разгулявшейся черни в приличном обществе, а решение сделать богов бесплотными и невидимыми – прямой намёк на масонство и «мировой заговор», об аббате Баррюэле см. выше), то в паре с произведением «Кадий и араб» (Le Cadi et l'Arabe, II; XXVI) – это уже серия, высмеивающая духовенство, погрязшее в мирской суете. Если «понтифик» и необходимость культа невидимого бога в «Египетских богах» – это лишь тонкие намёки, то ситуация взятки, дабы избежать наказания за святотатство, весьма знакома в обществе, где уже тысячелетие как продают индульгенции. И даже перенесение сюжета в декорации далёкой мусульманской страны (хотелось бы напомнить, что позиции Святого Престола оставались достаточно сильны, а последнее аутодафе произошло в 1824 г. в Валенсии, то есть ссориться с Церковью было пока ещё очень опасно) нимало не скрывает замысел автора. Таким образом к классификации добавляется пункт 3.4. Антиклерикальные басни.