Несколько минут они с великаном молча разглядывали друг друга, оценивая каждый несомненную мощь другого. У векша имелась похожая на силу Калки Искра, только водная, хотя вряд ли менее разрушительная. Отчего их битва могла если не снести Врата, то покорежить точно. Обрадованный своим выводом Калки набрал полную пригоршню Изначального Пламени, но великан добродушно рассмеялся и покачал головой.
– Хорошая драка проблем не решит, наместник Огня. Плохой разговор тоже, потому, прошу, будь моим гостем и помоги разобраться в произошедших с нашими мирами несчастьях. Я – Яма, приветствую тебя в благословенной Авекше.
Дорога вышла не самой приятной. Яма заколдовал подошвы своих сандалий и шел по воде как по земле, шаг его был широк и быстр, потому великану время от времени приходилось останавливаться и ждать Калки с химерами. Последним переход казался путешествием в ад из-за непредсказуемости выбранного пути: река то едва доставала колен, то поднималась по пояс и пару раз даже выше. Промокшие и уставшие они продолжали идти, хотя у некоторых из них зрели подозрения, что впереди ждет неминуемая гибель. Как может этот холодный пустынный мир нести что-то помимо гибели?
Но сколь бурно не кипел бы огонь в их сердцах, путь их закончился берегом. Яма с хозяйской милостью повелел разбить там лагерь, сам же отошел к кромке воды и задумчиво вглядывался в даль, где на полпути к горизонту сиял золотом величайший лотос из всех, что когда-либо доводилось видеть Калки. Последний заинтересовал вождя химер, потому едва разжег священный костер и прочел быструю мантру с просьбой благословения у Агни, он подошел к векшу-великану и тоже посмотрел в ту сторону.
– Там обитель вашей богини?
Яма улыбнулся и покачал могучей головой:
– Там Священный Лотос качает на волнах мою дочурку. Вырастет ли она в богиню благодаря заступничеству Брамы и Сарасвати, я не ведаю.
Брама… С этим именем на устах синекожие векши явились в Ти Нагарам, и Калки обещал им показать окрестности, как только сойдет вода. Поначалу два народа с опаской глазели друг на друга, и пастушьи псы рычали на шипящих в ответ рогатых собак, но терпение и выдержка с обеих сторон казались незыблемыми. А потом произошла нелепая стычка, и Нишант истек кровью на руках у Калки. Веселый Нишант, любивший музыку сильнее храмовых гимнов, так смешно надувал щеки, когда играл на своем надасвараме. Ему еще не сравнялось четырнадцати осеней, и он не успел зажечь Священный Костер, чтобы пройти первое испытание в Храме Огня и получить взрослое имя. Нишант был любимым сыном Падмавати, ценившей в нем не только ребенка, но и будущего талантливого музыканта. Она не смогла справиться с этой утратой.