– А где Питер? – спросила Герда, едва они уселись за стол рядом с Бирком.
– Остался в лесу. С Дин. – Бирк взял в руки жареную перепелку и вонзил в нее зубы, отрывая кусок.
– Я ожидал нечто подобное, – заметил Кай и протянул руку к мясному пирогу.
– Ага, ожидал он, – хмыкнул Бирк. – А завтра что? Пойдём на охоту на драугров?
– Лёд не допустит, – возразил Кай.
– Твой Лёд удерет, трусливо поджав хвост! – воскликнул Бирк. – Иначе почему мы каждое полнолуние скрываемся за стенами замка?
– Иди! Спасай! – Кай мотнул головой в сторону резных дверей. – Только кто спасет тебя?
– Меня спасать не нужно! – крикнул Бирк, выскочил изо стола и взлетел вверх по парадной лестнице.
– Он останется? – спросила Герда у Кая. Есть вдруг расхотелось.
– Останется, не сомневайся! – Кай ухмыльнулся. – Ты закончила? Тогда поднимайся. Надо помочь старику.
Мальчишки разыгрались не на шутку. Ни ласковое брюзжание Бьорки, ни испепеляющие взгляды Кая не могли уговорить их покинуть большой зал. Герда потопталась немного на лестнице и отправилась в левое крыло замка. Яркий свет факелов разогнал привычный сумрак. Сейчас двери в большинство комнат были распахнуты, и в каждой полыхал камин.
Бирк нашелся в самой дальней. Он лежал на полу, на огромной горе из шкур, закинув руки за голову, и смотрел в одну точку, не мигая. Герда в нерешительности застыла на пороге. Если парень и заметил ее присутствие, то виду не подал. Девушка подождала еще немного и произнесла:
– Ты очень нужен внизу, Бирк.
Он только хмыкнул в ответ, продолжая пялиться в потолок.
– Бирк? – позвала Герда громче.
– Что тебе? – недовольно отозвался парень, но даже и головы не повернул в ее сторону.
– Бьорки не справится с мальчиками.
– Неужели? – хохотнул Бирк. – Пусть попросит помочь Питера. Или Дин… Ты знакома с Дин, Герда?
– Издеваешься? – неизвестно откуда взявшаяся злость вдруг затопила ее с ног до головы, и Герда рванула к Бирку, со всей силы пнув его ботинком под ребра.
Парень охнул и в то же мгновение вскочил на ноги, прикрывая кулаками челюсть. Злой и готовый защищаться.
– С ума сошла?
Герда только стиснула зубы, пытаясь справиться с охватившим ее гневом. До боли сжала кулаки, так, что побелели костяшки пальцев. Парень резко выдохнул и позвал тихо:
– Герда? Дыши, слышишь? Это все луна.
Луна… Дышать тоже было непросто. И больно. Там, где под ребрами должно было биться сердце, кровоточащей раной зияла пустота. Гулкая, вязкая. Поглощающая все на своем пути. Больше не было уюта теплой спальни с камином. И робкой нежности зарождающейся дружбы тоже. Была тупая, ноющая боль. И вечная мерзлота. Заледеневший камень вместо сердца.