«…от имени всей паствы Фриготеона выражаем искренние соболезнования…Упокой, Господи…»
«…семья Хилл глубоко скорбит…»
«…с чувством глубокой скорби и сострадания…»
«Светлая память о Маргарет Аллертон…»
Я отбросила письма в сторону, в висках застучали отбойные молоточки, сердце лихорадочно забилось, с глаз в одно мгновение спала пелена – я все вспомнила. Горькое растущее осознание вонзилось в тело мучительной болью и прибило его к бархатной поверхности дивана, которая вдруг сделалась мертвенно холодной. Я ощутила на языке прогорклый вкус утраты- прямо, как в тот день, когда мне сообщили, что она безвозвратно ушла. Я вспомнила все. Бабушка умерла.
Следующая неделя пролетела, как молния. Дом гудел от наплыва гостей- семьи со всего Эрбфорда то и дело приходили со словами соболезнований, приносили в знак скорби венки с черными лентами, кто-то предлагал маме помощь по дому или с организацией похорон, но она благодарственно от всего отказывалась. Я скрывалась от зачастивших визитеров, сидя на краю лестницы на втором этаже поместья- отсюда меня было не видно другим, но мне было слышно и видно каждого вошедшего, и я была осведомлена о происходящих в доме событиях с потрясающей доскональностью. В один из дней, я заметила на пороге дома немолодого мужчину. Он вошел в черные кованные двери без стука, запыхаясь, пригладил сальные, зачесанные назад редкие волосы, поправил черную длинную робу и громко, многозначительно прокашлялся. Мама выметнулась из кухни и рассыпалась в горячих приветствиях.
–Отец Альберт, как я ждала вашего визита! Благодарю, что посетили нашу семью в это непростое время, – её глаза святились благоговением, а руки сложились на груди в признательном жесте, – прошу, входите!
На раскрасневшемся круглом лице мужчины появилась спесивая улыбка, он оголил желтоватые зубы, отчего рыхлые щеки поползи наверх, а глаза исчезли за беззастенчивым прищуром. Мама повела пастора в гостиную. Он, кряхтя и обильно потея, всем телом взгомозился на диван, потирая белым платком высокий округлый лоб.
Я изо всех сил напрягла слух и постаралась как можно более бесшумно продвинуться на ступени прямо к перилам лестницы.
–Жарко сегодня, – хрипловатым голосом произнёс мужчина, облокотившись на подушки. Мама поднесла две чашки горячего травяного чая, пастор в замешательстве взглянул на поднос, -спасибо, но я, пожалуй, откажусь.