Всего через пятнадцать минут слушаний жюри присяжных признало Хауэлла виновным, и судья определил ему два года лишения свободы. «Когда его спросили, не хочется ли ему что-нибудь сказать, он пообещал обжаловать приговор, однако председательствующий заявил, что апелляция по такому делу не предусмотрена. – писал «Глинер». – Тогда Хауэлл немного помолчал и добавил, что его освободит Рас Тафари, причем очень и очень скоро».
* * *
Должен заметить, мой дорогой читатель, что Эфиопия представляет собой страну невообразимых контрастов, по большому счету очень мало исследованную и населенную чернокожими племенами, отношение которых к так называемой западной цивилизации за последние шесть тысяч лет не претерпело никаких изменений…
Леонарда Хауэлла посадили за решетку с колючей проволокой, но в его камере был нарисован пейзаж настоящей Аддис-Абебы – он творил фундаментальное для растафарианства сочинение под названием «Обетованный ключ». Начиналось оно обывательским тоном, больше подходящим для какого-нибудь журнала путешествий, но потом повествование нарушало все законы, преследуя совсем другие цели. «В большинстве случаев приготовлениями к приему тысяч гостей император занимался лично, – писал автор о коронации, – и день ото дня приезжал в своем пурпурном экипаже проверить, как белые рабочие строят по его приказу дорогу». Туда же собирались съехаться представители всех земных держав. Наряду с подробностями из «Нэшнл Джеографик» и британских ежедневных газет Хауэлл воспользовался строками из «Свитка» и «Библии чернокожего человека», соткав из всего этого цельное полотно.
Он буквально очаровывал сокамерников рассказами о том, как сын короля Георга преклонил колено в знак повиновения Расу Тафари. «Повелитель, повелитель, отец прислал меня представлять его, сэр, – повествовал он, – сам приехать не смог, но передал, что будет до конца служить вам, повелитель». Стороннему наблюдателю могло бы показаться, что Хауэлл заперт в холодной клетке в Спаниш-Тауне, административном центре округа Сент-Кэтрин, который сначала был построен как невольничий рынок, а потом постепенно превратился в колониальную тюрьму. Но в действительности сей теоретик пребывал в тронном зале, озаренном золотисто-красным светом. От короля к королю переходил скипетр. «На голове Его Величества Раса Тафари множество диадем, а на одеждах Его начертано имя Короля Королей и Владыки Владык, – молился он, – так давайте же преклоним пред ним колени» (