Феликс расстегнул на пуговицу на воротнике и слегка ослабил фатоватый галстук.
– Что-то душно сегодня, – он нервно сглотнул, – к дождю, наверное… Там еще были комментарии по поводу завещания вашего кузена?
– Разве?
– Совершенно точно. Он передавал произведения искусства, которыми владел, в нашу галерею, но там были особые распоряжения на случай вашего замужества.
– Что ты несешь? – тетушка рассерженно отмахнулась. – Какое еще замужество? Не было там ничего такого.
– А мне кажется, что было.
– Когда кажется, креститься надо. Просто скажи, где письма.
Племянник пожал плечами.
– Понятия не имею.
Ариадна Ильинична подозрительно прищурилась:
– Ты их, случайно, не мог забрать?
– Я? Ваши письма? – Феликс изобразил недоумение. – С какой стати?
– Ну, как же, – тетя растерянно развела руками. – Помнишь, года три назад мне делали ремонт, и часть вещей ты забирал к себе?
– Ремонт? – в темно-карих глазах светилось искренне непонимание. – Ах, да… Что-то я забирал. Но письма…
– Ты мог прихватить их заодно с другими документами. Кстати, а где завещание моего кузена? – Она присела на кушетку, не сводя пристального взгляда с племянника. – Мы еще тогда обсуждали, что с Мириам поступили не очень справедливо. Возможно, настало время это исправить?
– Исправить, – Феликс помрачнел еще сильнее, но почти сразу же взял себя в руки. – Да, помню, мы действительно говорили об этом. Но ее отец считал, что правильнее будет передать все мне и нашей галерее. Мириам получала содержание и оплату учебы. Это было его желание. Я уверен, что он знал почему так поступает.
– И все же я хочу перечитать и письма, и само завещание. Могу я освежить воспоминания?
– Понятно, – Феликс смотрел испытующе. – Но зачем вам для этого ехать на Ближний Восток в разгар боевых действий? Здесь, в России, их никак нельзя освежить? Созвониться, в крайнем случае.
При упоминании о боевых действиях глаза несчастной забегали, губы предательски задрожали. Ариадна Ильинична явно забыла предыдущее объяснение. Начинать врать в столь почтенном возрасте, дело непростое.
– А разве там сейчас война?
Феликс смотрел с вежливым интересом.
– Нет. Пока только взрывают и бомбят. Но ядерный удар обещают со дня на день.
На негнущихся ногах галеристка подошла к старинной горке и долго смотрела сквозь резное стекло. Затем, словно очнувшись, достала крошечную рюмку на длинной ножке.