Неимоверным усилием воли Ира заставила мозг замолчать.
Несколько секунд полной тишины привели к выводу, что иррациональное и рациональное боролись в ней даже за право произвести разграничение между собой. На первый взгляд простая задача оказалась куда сложнее, чем предполагалось изначально.
Иррациональное с рациональным умудрились перемешаться и сплестись в нечто единое, которое, чтобы разделить, придётся распутывать, как свалявшуюся копну ниток.
«Пожалуй, проще разобраться с событиями, отнеся их к одной или к другой категории».
Это действительно оказалось проще, хотя и тут возникли спорные моменты, поскольку в некоторые вроде бы реальные события примешивалась ирреальность её восприятия.
Ира встала и принесла четыре листка бумаги и ручку. Она решила на одной паре листов зафиксировать все значимые события, начиная с зимы этого года, деля их на реальные и ирреальные без учета собственного отношения к ним, а на другой – те же события, но классифицируя их с точки зрения своих ощущений.
Она даже подписала листы. Первую пару: «объективно реальные» и «объективно ирреальные». Вторую пару: «субъективно реальные» и «субъективно ирреальные».
И тут выяснилось, что «объективно ирреальных» событий вроде как и не было вовсе.
С некоторым натягом к этой категории относились: поющий дом, трансформация Женечки в пламя и внезапно появившаяся способность видеть в темноте, к тому же с закрытыми глазами. По крайней мере, всё это хотя бы ещё и Влад воспринимал.
Список же значимых «субъективно ирреальных» событий получился внушительным. Притом поведение Иры в значимых «субъективно реальных» событиях, её до мозга костей реалистично настроенное окружение никогда не считало до конца адекватным.
– Вести обычную жизнь необычным способом, – пробормотала Ира.
Она силилась вспомнить, где слышала или читала эту фразу.
– Может, Кастанеда? Нет. Руны? Да! Точно! Руны!
К какому именно из древних знаков относилось толкование с этой фразой, она не помнила.
Ира встала и поднялась в кабинет. Там она отыскала старенький журнал «Наука и религия» с опубликованным в сокращении «Руническим оракулом» Ральфа Блума. Она нередко обращалась к нему и в его туманных формулировках нащупывала ответы на волновавшие вопросы.
Ира настроилась перечитывать все толкования в поисках этой фразы, но сие значение относилось к самой первой руне: