– Уйти надо, дедушка, не то затопчут нас. А чёрные какие, как углём измазанные! Да давайте же, дедуня, поворачивайтесь, вон они уже!..
Но отойти было некуда. Всю дорогу по маковку забора занесло, а сил пробираться по сугробам у старика не было. Он повернулся в одну сторону, потом в другую, шагнул вперёд. Конский топот грохотал совсем рядом, всадники заулюлюкали. Алёна попыталась потянуть неповоротливого дедушку в сторону, но тут на них налетели всадники, как чёрный осиный рой. Огромный храпящий чёрный конь ударил старика грудью. Он пролетел несколько шагов и неловко рухнул прямо под взвившиеся передние копыта.
– А ну шевели задом, старик! – крикнул сверху всадник, пытаясь удержать танцующего на месте коня. – Расшиперился тут, иль дорогу на тот свет отыскать не можешь? – он замахнулся нагайкой и рассёк ею воздух, не сумев дотянуться до распластанного старика.
– Дедушка! – взвизгнула Алёна, бросившись прямо под испуганную лошадь и хлёсткий удар.
Остальные всадники с криками и руганью разбивались друг о друга, как льдины в ледоход. Чей-то конь разрезал грудью огромный сугроб, обдав всех снегом, третий перемахнул через занесённый невысокий забор. Алёна рухнула грудью на тело деда и зажмурилась от страха. Конь под твёрдой рукой ездока потанцевал на задних ногах и обрушился передними в сторону. От седла оторвалась чёрная собачья голова, стукнулась о снег и покатилась под уклон..
– Ах ты сучка бесовская! – рявкнул всадник и стеганул Алёну по спине. – Под коня бросается, чтоб я рёбра все себе переломал. Да я тебя сейчас!..
Но Алёна ничего не слышала, мир вокруг неё гудел и плавился, как снег под горячей, дымящейся кровью. Она заливала голову деда и всё вокруг. Алёна хватала еще чистый снег, пыталась отереть им щеки и глаза дедушки, трясла за полушубок и задыхалась от рыданий:
– Дедушка! Что ж они, безбожники, наделали! Дедушка!
– Обо мне не тревожься. Видать, услышал Он мои молитвы, и дал срок в чистый праздник помереть. А ты – беги отсюда, Алёнка, – прохрипел дедушка. Не открывая глаз, он осенил внучку крестом, и умер.
Алёнка закричала, прижавшись к нему всем телом, ни ноги, ни руки её не слушались, никуда она бежать не могла и не хотела. Но кто-то сверху схватил её за воротник и поднял на ноги. Шапка слетела с головы и на спину рухнула тяжелая светло-рыжая, как пролитое на солнце масло, коса.