В кустах можжевельника стоял треск. В воздухе летали сорванные со своих стебельков белые цветы, вперемешку с пушинками одуванчика. На звук, побросав все свои «дела», сбежались три шиншиллы с присоединившейся четвертой по имени Хрюк. На самом деле они были абсолютные бездельники, и при каждом удобном случае только и делали что спали, ели, и шутили свои шуршащие шуточки. Но перед всеми они вечно делали вид, что дико заняты делами, то и дело попадая в абсурдные ситуации. Вся долина смеялся над историей, когда они, завидев тащившего домой морковку бобра, не придумали ничего, кроме как пытаться приклеивать обратно к веткам опавшие осенние листья. Или, приметив ползущую к закату улитку – стали поливать ромашку сливовым морсом, который только что пили из большой кувшинки. Правда, ромашка на следующий день выпустила синие лепестки.
Бабан, Звяк и шиншиллы, сами того не заметив, не дыша, сбились в кучу. Треск стих. Взамен него, в полной тишине, нарушаемой лишь стуком дятла где-то далеко в соснах, послышался едва уловимый звон колокольчика. Такой, как будто в него не звонили, но тихо везли куда-то на деревянной тележке по зелёной поляне, а он – легонько подзынькивал. Из зеленых веток показалась круглая макушка. По бокам от неё зашуршало – и из неё расправились круглые уши, а снизу показался весь круглый слон целиком. Ну, разве что нижние лапы – там ведь точно лапы? Были скрыты за примятым кустом.
– Привет. – Увидев удивленных друзей, он прозрачным хоботом разгладил несуществующую прическу.
Ответом было молчание. Только лишь проснувшийся посреди дня от мудрой мысли и подлетевший минуту назад филин Фук, был неизменно вежлив. Впрочем, как и всегда.
– Здравствуйте. А вы, собственно, кто? – Фук, поправив вечно заляпанные очки, пытался разглядеть собеседника.
– Я? Я – слон. А что, не видно? – Своими глазами-бусинками он оглядел сам себя, и одуванчик в лапе. – Всё на месте, вроде. Хотя, кажется, чего-то не хватает.
Единорог, сделав несмелый шаг вперед, ткнул лапой в направлении живота слона.
– Хоть и боюсь с вами разговаривать, но не могу не спросить, – жёлтый единорог стал красным, как свежесозревший помидор, – что внутри вас делает белый цветок? И как он туда попал – с нашего куста?
И правда, внутри прозрачного слона, сквозь которого и так виднелись и маковое поле с редкими васильками позади него, и сосны на горизонте, и даже пролетающие красно-оранжевые бабочки -внутри него летал, словно в невесомости, белый цветок жасмина.