Тут уж охранник перестал размышлять и, резонно убоявшись за свою судьбу, потащил меня в какую-то особую… От резких перемен ролей за последний час и внезапно бурно развивающихся событий я еще не до конца понимала что происходит, но до меня порционно доходило, что еще недавно отлично складывающееся положение дел вдруг становилось почти катастрофичным. Почему почти? Почему не совсем?! Да потому что, если станет «совсем», тогда уже паника, отчаяние и беспомощность… А когда «почти», то есть тот самый выступ скалы, за которой можно еще держаться, чтобы не рухнуть в бездну. Не самое, конечно, удобное место, но можно собраться и поразмышлять.
Поэтому в любой, даже самой непростой ситуации я всегда оставляю себе «почти», чтобы защитить сознание от парализующих тревог и дать ему шанс выкарабкаться.
Однако, когда меня приволокли к так называемой особой камере и отворили дверь, мое «почти» практически тут же улетучилось. В каменном мешке, иначе это не назовешь, с маленьким решетчатым окном, на старой редкой соломе, сидело четверо мужчин откровенно уголовной наружности. Грязные, бородатые, в каких-то лохмотьях они, тут же пробудившись, с интересом смотрели на меня – молодую, красивую, чистую, ухоженную и, к тому же, девушку.
– Господа, у вас сегодня будет радостная ночь, – сказал за моей спиной насмешливый голос Виктора, – развлекайтесь, ни в чем себе не отказывайте.
Он молниеносно выхватил меня у охранника и перед тем, как зашвырнуть в обитель явно обескураженных разбойников, злорадно прошептал:
– Не захотела по-хорошему – наслаждайся менее приятным вариантом.
– Я согласна по-хорошему, – тут же оживилась я.
Виктор рассмеялся:
– Это прекрасно, черт возьми, только я вот уже не согласен. Перегорел. Будет тебе урок. Если оклемаешься, конечно… Позволь, я возьму себе на память.
Он жестко заломил мне кисть правой руки, поднес ее к лицу и засунул в рот безымянный палец… Извращенец чертов! Но нет… обильно смочив пальчик, он ловко стянул с него мое кольцо Бу. Сука! А как же домой? А как же просто оказаться в другом месте? Выходит, я теперь напрочь привязана к Бугудонии – ни уйти, ни сбежать, в случае чего… После чего, он надел мое кольцо себе на мизинец, полюбовался:
– Как здесь и было.
– Верни кольцо, я тотчас же домой, – прокричала я.
– Вот твой новый дом, – жестко сказал мужчина.