Осенняя радуга - страница 6
Шрифт
Интервал
Сюльдюкар – гнездо моей жены.
Родина ее всегда была
и моею. Здесь ведь рождены
мои дети – два моих крыла.
Здесь веками Сюльдюкар река,
что Вилюя бурного приток,
камни трет о камни, широка,
их перетирает на песок.
Бросишь взгляд на север здесь и вот,
вот она тайга во всей красе!
Озеро Садын, маня, блеснет
спинами ленивых карасей.
Потрудился здесь с душой Творец,
от природы лучшее беря,
создавая, может, не дворец,
но приют достойный для зверья.
Сюльдюкаром нарекли село,
что на берегу реки стоит.
Смотрят здесь на жизнь свою светло,
каждый житель добр и домовит.
Род сей – ветвь эвенков. Их сюда
завели истории пути.
Озеро покинув Сюрюндя,
здесь сумели родину найти…
Сюльдюкар – гнездо моей жены.
Родина ее всегда была
и моею. Здесь ведь рождены
мои дети – два моих крыла.
Солнце вновь засияет
Небо скрыли свинцовые тучи,
что черней, чем вороньи крыла.
И туман над землею все гуще,
и в тревоге земля замерла.
Только ветра порыв, из-за леса
налетев, завертел все вокруг,
и небес разорвалась завеса,
и лазурь обнаружилась вдруг.
Вот и солнце, успев появиться,
льет уже, а не бьет по глазам,
из кристальной лазури нам в лица
свой целительный света бальзам.
Стая птиц, разбитная такая —
солнца блики на крыльях! В зенит
птичий гомон летит, не смолкая,
в чистом небе звенит и звенит.
Вновь ожив, задышали поляны —
аромат разнотравья густой.
И березки, от свежести пьяны,
словно в танце, трепещут листвой.
Так и в жизни. И знать должен каждый,
что такое бывает в судьбе:
после тьмы безнадежной однажды
солнце вновь засияет тебе.
Старый пес
В тот вечер, сезона охоты в начале,
я пса одинокого встретил в лесу,
и было в глазах его столько печали,
что понял я: плохо бездомному псу.
И сам он, охотничьей, видно, породы,
прилег в стороне от костра, в темноте,
все хвост поджимал, мол, ушли мои годы,
и нюх мой, и зренье, и хватка не те.
Он голоден был, но, связав себя в узел,
не брал ни кусочка. Тому уже рад,
что, вроде, не гонят, и все-таки трусил,
как будто во всем был и здесь виноват.
Вина ж его в том состояла, похоже,
что дичь загонять он уж был не мастак
ни вечером хмурым, ни утром погожим…
Не нужен охотник такой и «за так».
За профнепригодность, а проще – за старость
на согнутых лапах, кривую на вид,
он выгнан хозяином… Но не осталось
у пса на хозяина горьких обид.
Он жизнь доживает свою бестолково —
нет смысла под солнцем собой дорожить…