Слава стояла на том же месте, погруженная в свои мысли, подавленная.
– Ну что тебе сказала фрау Мымра? – поинтересовался Марк.
Славе не хотелось говорить, и она помотала головой.
– Лучше обними меня.
Кремлевские башни проплывали мимо. На палубу гурьбой вывалили желающие запечатлеть себя на фоне великих стен. Они корчились в неестественных позах, растягивали через лица счастливые улыбки, подпихивали в кадр недовольных детей. А двое стояли, обнявшись в этой суетливой толкотне и погоне за лучшими кадрами. Стояли крепко, спокойно и немного сурово – как маяк, атакуемый бурей. Мы со всем справимся, пока мы есть друг у друга, утешала себя в мыслях Слава.
– Завтра я поеду к Ирине Павловне, это мамина подруга, специалист по невынашиванию, – сказала Слава, когда они спускались по лестнице обратно в ресторан. – Никогда к ней не обращалась, но сейчас, наверное, лучше проконсультироваться. А оттуда – уже на работу.
Как только они вернулись за стол, внесли фонтанирующий искрами торт-мороженое с пятью свечками. Мишка радостно их задул.
Корабль плавно двигался по реке. Солнце устало от этого дня, полного волнений и суеты, оно опускалось все ниже, освещая теплым розовым светом набережную, возвышающийся над Воробьевыми горами университет, метро-мост, кубики академии наук.
Когда добрались до дома, было уже темно. Слава поежилась, входя в подъезд, из которого неделю назад ее выносили на пледе. В лифте мигала лампа. А внутри билось стойкое «не хочу». Возвращаться в квартиру не хочу. Как так сталось, что прожитые в этой квартире счастливые пять лет Мишкиного детства полностью перекрылись в сознании вот этими последними месяцами тошноты, пряток от жизни во сне и финальным выносом ее тела в пледе. Привычный поворот ключей, а Слава вернулась сюда гостьей.
Она разулась, и недоверчиво озираясь, прошла на кухню. Так и есть: все здесь кажется чужим, забытым, невозвратным.
Слава сдвинула два стула, и уселась, закинув отекшие ноги.
– Уже поздно, – сказал Марк.
Мишка, зевая, потянул Славу за рукав.
– Я не могу, – беззвучно сказала Слава Марку и умоляюще на него посмотрела. Она еще не была готова войти в эту комнату и снова лечь на их диван. Марк кивнул и обнял Мишу за плечи:
– Мама устала. Сегодня я уложу тебя спать.
Марк увел сына и не вернулся. Уснул. В полночь он встал и увидел, что Слава все еще сидит на кухне: