Успокоившись, на обратном пути от камбуза девушка купила в
автоматах немного еды. Оказалось, она была чертовски голодна.
Дешевые, почти безвкусные смеси в тюбиках и питательные пластинки
уплетала одну за другой, пока не заставила себя остановиться,
представив, как пожалеет о набитом желудке при грядущих 0,8 g.
В коридоре Лакшми столкнулась с мужчиной в потрёпанном
чёрно-оранжевом комбинезоне. Он раздражённо кричал в свой ручной
терминал и не замечал ничего на пути.
– Да наплевать, мы последние три часа летим без опознавательных!
В слепую! Перенаправь энергию с аварийки если нужно, но верни мне
телеметрию. Не хватало, чтобы нас за пиратов приняли. Или ты решил
в Титаник поиграть? Я иду в рубку и не дай бог не увижу
опознавательные и телеметрию «в зелёнке», когда мы стартуем.
Головой отвечаешь.
Лакшми пришлось прижать себя к стене, чтобы дать мужчине
пронестись мимо. На спине его комбинезона большими буквами было
выведено «Витимкан». Буквы сильно затёрлись. Девушка нахмурилась,
обдумывая услышанный обрывок разговора.
Когда она вновь оказалась у своей кровати, из громкоговорителей
с шипением прозвучало объявление: оставалось тридцать минут до
конца микрогравитации. Потом корабль, окончательно повернувшись
соплами к Ганимеду, включит термоядерные двигатели для торможения,
а Лакшми снова впечатает в амортизирующий гель матраса.
С несколькими пачками протеиновых пластинок в каюту вернулся
мужчина. Лакшми попыталась вспомнить его имя. Мао, кажется. Его
звали Мао. Он передал еду жене, плавно переместился к кровати,
пристегнулся к ней и стал листать экран своего планшета. Девушка
решила, что для человека, направлявшегося на вредную и опасную
работу в нескольких астрономических единицах от дома, он выглядел
слишком спокойным. В глазах жены он, наверное, выглядел
сногсшибательно.
Она вспомнила своего Адама. Отец её будущего ребенка, наверное,
не лежал бы так спокойно, отправляясь на Рёмер. Лакшми представила,
как её кудрявый Адам сидит с ней в каюте, нервничает и норовит
сбежать на свободную от людей палубу. Лакшми издала негромкий
смешок.
– Вы тоже летите на Ганимед? – вопрос неожиданно прозвучал от
жены Мао.
– Да, – ответила Нандадеви. Вдруг поняла, что не знает имени
собеседницы, – Я Лакшми. А вас как зовут?
– Юн. Меня зовут Юн. Вы летите к кому-то, Лакшми?