– Можешь себе представить, что он рисует? – вдруг завёлся отец. – Я смотрел его каракули, одни только зверушки. Ну, это ладно, но ведь Мишка пристрастился рисовать не то быков, не то лошадей и все с одним рогом, и говорит, что подсмотрел их в Псалтыри.
– Разве зверь с одним рогом водится? – удивился Егор.
– Мишка говорит, что это мифическое животное – единорог, но его никто не видал, так ему объяснила моя родственница, в доме которой он обучался чтению, – пояснил отец и, обернувшись, крикнул жене:
– Мать, пошли девку за Михаилом. Пусть живо придёт!
Он почесал бороду и продолжил:
– Сам понимаешь, где ему набраться ума? Сначала он с племянником дальней родственницы, Матрёны Петровны Даниловой, окончил словесное учение, которое состояло из двух книг Часослова, да Псалтыря. Опосля проживал у воеводы Крюкова, так что учение его шло неправильное.
– Отец, твой сын Василий учится в артиллерийской школе. Так ведь?
– Ну и что?
– Давай, Михаила определим в ту же школу, – предложил Егор. – Будет под присмотром брата, да и чин получит.
– А вот и мой братец явился, – заулыбался Егор, увидев вбежавшего Михаила.
– Ну, здравствуй Мишка!
Михаил радостно улыбался:
– Егор, какой на тебе справный мундир! Вот бы мне такой!
Отец перебил его:
– Рано тебе ещё думать о мундире. Я решил отправить тебя в Москву учиться на пушкаря.
Мать, услышав такое, сразу всплеснула руками.
– Батюшка, окстись, пошто ты забираешь моего младшенького сыночка, – заголосила Евфимия Ивановна. – Ему же только 14-ый годочек пошёл. Не пущу!
– Молчи, мать! – вскричал Василий Гурьевич. – Тебя не спрашивают, а Михаил будет артиллеристом!
За столом все домашние больше молчали, чем говорили. Старики беспокоились, их пугала дальняя дорога и учёба младшенького сына. Но больше всех переживала Евфимия Ивановна. «Как он там будет? Ведь он такой нескладный, – горевала она. – Одна только надежда на сына Василия, который там уже обучается.
А Василий Гурьевич рассеянно думал: «А что, будет Мишка с братом столоваться у свойственника мово, Милославского. Извещу его и дай Бог, всё сладится!»
Егор же думал: «Как бы побыстрее выехать в Москву, а то снег пошёл. Я и так запаздываю, и хорошо, что моя подорожная с двумя штемпелями, а то в жизнь не добьёшься сменных лошадей от станционного смотрителя».
Михаил уже мечтал, он уже представлял себе, как будет учиться в загадочной Москве, и как говорил брат, ходить в особой форме. А потом у него будет мундир такой же, как у Егора. Он весь съёжился: «А вдруг меня не возьмут в артиллерийскую школу?» Но глядя на брата, сразу упокоился: «Он меня в обиду не даст!»