Вместе с письмом в каждый конверт Антонина честно положила свою фотографию, хотя это ей очень не хотелось делать. Самое трудное было сфотографироваться так, чтобы было похоже, но не отпугивало. Ретуширование на компьютере отдельных мелких деталей, например, сглаживание морщинок, омолаживало, но красоты не прибавляло. Просто Антонина на фото начинала быть похожей на себя в молодости. Коррекция формы головы, носа, глаз приводила с одной стороны к улучшению изображения, а с другой к непохожести его на оригинал. После шести проб в фотоателье, для каждой из которых менялось что-то в одежде, причёске, в позе и в направлении взгляда, Антонина со вздохом взяла слегка отретушированные фотографии только по одной пробе, заплатив за все шесть.
Семь конвертов из разных мест с ответами на письма Антонины пришли в течение месяца. На такую удачу она никак не рассчитывала. Решила, что переписываться одновременно будет только с одним заключённым. По заведённой на работе привычке все письма пронумеровала, быстро прочитала и затем, перечитывая повторно, стала их анализировать.
Первое письмо анализу не подлежало. Оно пришло от заместителя начальника чего-то непонятного, который коротко информировал, что в их учреждении хороших людей под стражей не держат и поэтому переписываться ей не с кем.
В пяти других письмах заключённые писали, что сидят напрасно. Для одного плохо провели следствие, другой страдал из-за подставы бывших дружков, третий жаловался на якобы подкупленного судью, четвёртому милиционеры подбросили оружие и упаковку наркотика, а пятый просто случайно проходил мимо места преступления и его ни за что «замели».
Шестой заключённый сообщил, что ударом кулака убил человека и, поэтому ему нет прощения.
У пятерых сроки отсидки заканчивались в ближайшие три года. Шестой сообщил, что когда ему передавали письмо от Антонины, то цифру три перепутали с цифрой пять. Таким образом, выйдет он на свободу только через пять лет.
Все, кроме шестого, нашли хорошие слова по поводу внешности Антонины. Первому понравился добрый взгляд. Второй всегда любил у женщин некрашеные с лёгкой сединой волосы, как у Антонины. Третий информировал, что она похожа на его дорогую усопшую мать. Четвёртому, наверно, очень культурному, её облик навеял даже ассоциации с полотнами Рембранта и Кустодиева. Пятый тоже по этому поводу писал что-то хорошее, но Антонина его письмо повторно не дочитала. Ей захотелось поскорее ещё раз прочитать письмо шестого, хотя по первому чтению она помнила, что ничего хорошего он про её внешность не писал.