Если такое количество украшений навесить на кого-нибудь другого, он станет похож на полку с драгоценностями – кто взглянет, увидит лишь их, а не человека. Но с благородной супругой Хуэй дело обстояло иначе. Подобно пиону, который на правах царя цветов затмевает все остальные, госпожа Хуэй подавляла все это великолепие собой.
Она изящно подошла к императрице, вежливо и элегантно поклонилась, только в жестах и голосе сквозило неприкрытое высокомерие:
– Приветствую ее величество императрицу.
Эрцин сохраняла спокойствие, а вот лицо Минъюй исказилось от негодования. Одно слово императрицы Фуча, и эта обезьянка может в мгновение ока подпрыгнуть и отвесить крепкую оплеуху этой нахалке. Однако императрица Фуча лишь легко улыбнулась и сказала:
– Полно, нет нужды в формальностях.
Она еще не договорила, а благородная супруга Хуэй уже поднялась и заняла свое место – чуть поодаль. Она приняла чай из рук служанки, сделала пару глотков, бросила оценивающий взгляд на девушек снаружи павильона и произнесла:
– В этот раз девицы довольно изысканного качества, и даже есть несколько прелестных и довольно милых.
На лице императрицы не дрогнул ни один мускул, она улыбалась все так же доброжелательно и тепло:
– Отбор во времена Великой Цин отличается от предыдущих. Необходимо выбирать девушек из хороших семей, обладающих добродетелями, чтобы достойно прислуживать императору. Внешний вид не так важен.
Благородная супруга Хуэй рассмеялась, прикрыв рот рукой. Смех лишь придавал ей красоты, она была точно пион в пик цветения. Не только мужчины, но даже женщины преклонились бы перед ней.
– Так и совсем страшненьких-то тоже выбирать не стоит. Вот посмотрит его величество – а у той ни кожи ни рожи. Какие же наследнички тогда у нее уродятся?
На первый взгляд беседа казалась вполне обыденной, на деле же превращалась в настоящее поле боя. Все вокруг молчали, девушки снаружи еще ниже опустили головы, не смея лишний раз даже вздохнуть.
Говорят, что и орхидея, и пион красивы сами по себе, но стоит им столкнуться, один из них непременно проиграет. К удивлению всех окружающих, императрица Фуча на сей раз, казалось, отступила.
– Девушки прекрасны, но им не сравниться великолепием с вами, – мягко произнесла она.
Упиваясь победой, благородная супруга Хуэй возгордилась еще больше. Раздался ее переливчатый, словно серебряные колокольчики, смех.