Мои чувства вырвались из меня, взлетели в небо и начали рассекать его с невероятной, немыслимой скоростью. Подобно гигантской механической «птице», они принялись рвать графитовое полотно на части, закручивая на нём мёртвые петли, затягивая их вокруг моей шеи.
– Эмоции! Вот, что однажды погубит меня, – продолжила я. – Но я постараюсь выбраться из замкнутого круга, постараюсь излечиться от этой писательской лихорадки… когда-нибудь. Когда-нибудь, а пока я только проклинаю всё и всех. И не могу остановиться. Пишу и продолжаю писать, а потом бросаю своё творение в коридоре. Я совсем его не берегу.
– Он тебе не ответит, – сонным голосом с насмешкой сказал Никита.
– Я думала, ты спишь.
– А я спал, пока меня не разбудили твои громкие монологи. Если не рассчитывала, чтобы тебя услышали, могла быть и потише.
Он был прав: я не желала быть услышанной, но я хотела получить ответ.
– Знаешь, у меня есть знакомый, который держит книжный магазин. Тот ещё мерзкий тип, знаю-знаю, – зевнул Никита, – но может, тебе стоит поговорить с ним? Я организую встречу.
– Тот сноб, который продаёт только классику? Ещё чего!
– Я слышал, что у него дела сейчас идут не очень и он поставил на прилавки и современную литературу.
– Он точно не возьмёт самиздат6.
– Не попробуешь – не узнаешь.
Я вновь посмотрела на Джека, и мне привиделось, что он мне подмигнул. Я вздрогнула.
– Он тебе не ответит. А ещё он не судья и уж тем более не пример для подорожания, – добавил Никита, заметив, как я метнула взгляд мимо него.
– Ты прав. А я, возможно, слишком пьяна. Подумать только, веду разговоры с портретом мертвеца на стене!
– Ты точно пьяна! – усмехнулся Лип. – Сделай себе кофе. – Он подошёл к плите и щёлкнул выключателем газа. – Керуак умер от алкоголизма. – Никита приблизился ко мне, крепко обнял со спины и нахально поцеловал в шею. Вот кто точно никогда не стеснялся своих чувств, но мы были друзьями, просто со временем стали так близки, отчего не видели барьеров для выражения нашей любви и заботы. – Кофе, слышишь меня? А насчёт магазина я всё же узнаю.
– От цирроза печени, – пробормотала я.
– Прости? – не разобрав моих слов, спросил Никита.
– Керуак умер от цирроза печени в одном из Санкт-Петербургов США7.
– Не романтизируй.
– Ты же знаешь, романтика – не моё, – закатила глаза, – я по части драмы.