Жуковский. Да, он жаловался, что чужой ум его стесняет.
Тургенев. Что он имел в виду?
Вяземский. Жалоба вполне естественна. Деятельность Петра столь многогранна и неоднозначна,. что оценки ее могут быть противоположными. Видимо, взгляды Николая Павловича и стесняли Пушкина.
Тургенев. По-моему, Пушкин не мог примирить взаимоисключающих требований: оправдать жестокие деяния самодержца и при этом не оскорбить тех, кто ждал апофеоза преобразователю.
Вяземский. Честность в освещении истории дорого стоит.
Тургенев. Слава богу, я лишь архивариус и могу безбоязненно копаться в тайнах европейских монархов. Но судьба меня мыкает из края в край. Уж и сердце желает угомониться, осесть где-то. А что-то мчит меня неодолимо от Холмогор до Неаполя, с берегов Сены и Дуная на Москву-реку, с Темзы на Волгу! Едва могу дать отчет себе самому в побудительной причине моих странствий.
Жуковский. Вы же не забываете о трудах своих в архивах.
Тургенев. Потому и ношусь из края в край, что не забываю. В Италии собрал я материалы о старой России, которые могут обогатить нашу словесность. Я провел в тамошних архивах все лето и часть зимы, хлопотал с библиотекарями Ватикана и Флоренции, поработал и в Лондоне. В вихре парижской зимы и в зефирах весны римской я жил для России. Наши дипломаты не помогали мне, соотчичи чуждались, и вряд ли те и другие сплетнями не вредили моим занятиям.
Вяземский. Господам российским и там неймется? Остается признать, что наши врожденные задатки и не пропьешь, и в рулетку не проиграешь.
Тургенев. Только в труде я и находил отраду. Копаясь в истории, часто стыдился за русских, но, сравнивая своих с чужеземцами, Талейрана с Остерманом, одну эпоху с другою, видел в законах, по которым растут, падают и гниют народы, а с ними и личности, – повторение одного и того же…
Вяземский. Императору было за что благодарить вас…
Тургенев. Я не к тому говорю. Многое из привезенных материалов мы обсуждали с Пушкиным, и он готов был печатать мои письма без особой правки в своем журнале. Надеюсь, что в этом году «Современник» будет издаваться в пользу семьи поэта. Пусть все мои письма, отмеченные Пушкиным, печатаются безвозмездно.
Жуковский. Благодарю вас, Александр Иванович. Это будет по достоинству оценено потомками.
Тургенев. Высоких слов по этому поводу не надо.