Дверная щелка раздвинулась, кто-то в нее втиснулся. Было темно, только в большое застекленное окно, заколоченное досками, проникал тусклый свет. Пленники устроились под самым подоконником, они не попадали в полосу света. Зато незнакомца было видно хорошо. Глаза Чепрыгина привыкли к темноте, он различил хрупкого человека. Это был мальчик, уже не ребенок, но еще и не вполне взрослый человек, примерно такого возраста, какими были его спутники.
«Скорее всего, ему любопытно, – подумал Леонид Алексеевич. – Здесь ждать беды не нужно».
Он поднялся, но мальчик не испугался и не убежал.
– Привет, – дружелюбно сказал Чепрыгин. – Ты кто?
– Саня. Здрасьте, дяденька.
– Ты здесь живешь, Саня?
– Да.
– Зачем ты пришел?
– А посмотреть на вас. У нас ведь все взрослые, я самый молодой. Я, конечно, уже большой, но хочется на ребят посмотреть.
– Они спят, – кивнул в сторону ребят Чепрыгин, устали.
– Говорят, что вас чуть зверолюди не поймали.
– Да, если бы не ваши, нас бы уже на свете не было. А ты не знаешь, почему нас сюда привели?
– А куда же вас? Эти каннибалы теперь несколько дней будут вас сторожить, пусть думают, что тут вы и останетесь.
– А почему тогда держат взаперти и когда нас отпустят?
– Не знаю, может, никогда, – пожал плечами Саня. – Все ждут дядю Степу. Он скоро приедет, будет выяснять, кто вы такие, почему здесь оказались. – И еще пояснил, – если вас не сторожить, вы же убежите и снова к зверолюдям попадете. Так что, сидите здесь и ждите дядю Степу.
– Что думают по этому поводу ваши люди?
– Зверолюди наглеть начали. Нам пополнение не помешало бы. – Он по-взрослому махнул рукой, и Леонид Алексеевич подумал, что теперь дети взрослеют гораздо раньше, чем прежде. Он вздохнул, но Саня понял его по-своему:
– Не боись, – сказал уверенно Саня, вас могут и отпустить, а если оставят, разве вам плохо здесь?
Саня еще немного побыл в комнате с пленниками, с любопытством рассматривал своих сверстников, расспрашивал, откуда они и что едят, потом принес какое-то тряпье, чтобы укрыться и ушел.
Ребята спали, Чепрыгин тоже постарался уснуть, но сон не приходил. Он встал, походил по комнате, прислушался к звукам за дверью, посмотрел в окно.
До боли в груди захотелось увидеть за окном рыжее солнце, зеленую траву и порхающих над ней великолепных бабочек. Ему показалось, что на ветке защебетала птаха, а в густой влажной от росы траве сидит зеленая травяная лягушка.