Местные в собаках души не чаяли. Их брали с собой везде: они свисали на руках, дремали под столом, толпились в примерочных. Бродя по галереям, оставляли друг другу послания в цветках. Большие и маленькие, кудрявые и гладкие, тощие, как палки, и упитанные, в складочках. Все они смотрели на меня с нескрываемым любопытством. Похоже, кошек они не встречали, а потому не знали, как со мной быть, что я могу выкинуть за финт ушами!
***
Совершив покупки, мы вышли к реке. Мирно дремлет голубой Дунай… На лбу молчаливого титана – ни морщинки. Подставив мордочку солнцу и крепко зажмурившись, я наслаждался его благодушным покоем. Как же сильно я соскучился по морю – нашему морю! Миля брала меня туда всего раз, но его изумрудные волны, усеянные белыми барашками, его размеренный шум и солоноватый запах навсегда остались в моём сердце.
Позже я узнал, что это не Дунай, а Сава. Строптивая красавица бежит аж с гор Словении через три столицы. Бежала, бежала – и прибежала. В Белграде обручилась с могучим Дунаем, растворилась в его крепких объятиях… Я стоял на месте их светлой, немного неравной любви – там, где союз образовывал колечко.
Жаль, что у меня никогда не будет невесты. Где, как не на набережной, нахлынут романтические чувства. Особенно под конец дня, когда громыхающий мост становится чуть тише, плавно погружаясь в малиновый закат…
Ребята фотографировались, а я наслаждался чудесным воздухом, беспечными улыбками прохожих и тоже фотографировал – глазами. Я изо всех сил пытался запомнить этот вечер, эту тёплую компанию и нашу dolcevita. Кто знает, повторится ли это когда-нибудь вновь?
Мы медленно шли вдоль реки, одетой в розовое золото. Деньги лились рекой: Лёля и Гоша оставляли щедрые чаевые, и мы с Милей тоже купались в их щедрости. В роскошном ресторане у воды нас встретили по высшему разряду. Я даже получил комплимент от шефа – свежайшего тунца на пару. Насладившись рыбкой, я размяк на Милиных коленях, свесив пушистый хвост.
Лёля настояла, чтобы Миля надела часы.
«Всё-таки розовый? Будешь путать с моими», – поправила ремешок.
«А вот и нет», – удивилась Миля, достав из коробки второй – голубой.
«Ни нашим, ни вашим, – резюмировал Гоша, достав из кармана оранжевый, – да они стоят копейки».
Насмеявшись вдоволь, ребята переключились на Лёлю. Та пыталась что-то сказать в своё оправдание – угольно-чёрными губами. Что за пристрастие к чернилам каракатицы? Даже я не мог есть одно и то же. Лёля же чувствовала себя прекрасно, ведь с этим мощным антиоксидантом, источником железа, у неё не болела голова.