Я вытащила из сумки сияющую жемчужину, свет которой развеял полумрак старой хижины. Было приятно увидеть, что Чжэ Янь позаботился о том, чтобы застелить кровать. Около двери стояла каменная соха, которую я прежде использовала, чтобы рыть ямы для саженцев персикового дерева. Эта соха отлично подойдет: с ее помощью я выкопаю драгоценные кувшины с вином.
Яркий свет полной луны, лившийся с неба, серебристым блеском заливал рощу, и отыскать куст, о котором говорил Чжэ Янь, оказалось проще простого. Я воткнула соху в землю рядом с растением. На мою удачу я сразу нашла кувшины из дунлинского нефрита[18]. От них исходило изумрудное свечение, и отблески яркого сияния скользили по листьям копытня. Вне себя от радости, я быстренько схватила парочку кувшинов и, подпрыгнув, забралась на крышу. Хижина пару раз содрогнулась, но все-таки выстояла.
Дрожа от ночного ветра, свободно гулявшего по крыше хижины, я вытащила пробку. Я тут же ощутила чарующий аромат персикового вина. Закрыв глаза, я сделала глубокий вдох, в который раз убеждаясь, насколько Чжэ Янь искусен в виноделии.
В моей жизни не так много приятных слабостей, но алкоголь определенно относится к их числу. Для распития вина должно быть подходящее время, место и состояние духа. Сегодня полнолуние, лес Десяти ли персиковых цветков находится вблизи Восточного моря – что может быть лучше? На крыше хижины помимо меня нашли приют несколько ворон, так что все было вполне гармонично. Я отпила из горлышка, сделав несколько глотков, и, причмокнув, поняла, что это вино немного отличается от того, что мне доводилось пробовать прежде. Возможно, я просто давненько не пила вина, изготовленного Чжэ Янем, и уже забыла, каким оно должно быть на вкус.
Я делала глоток за глотком, ничем не закусывая. Холодный свет луны и тихий плеск лазурного пруда дарили спокойствие и умиротворение. Вскоре кувшин был опустошен наполовину. Ветер рассеял хмель, оставив лишь чувство легкой потерянности.
Темная ночь будто накрылась розовым занавесом, тело охватил жар, а кровь бурлящим потоком разливалась по венам. Встряхнув головой, я дрожащими руками рванула на себе одежду. От жара сильно ломило тело, а ноги ослабли: казалось, их поразила какая-то ужасная болезнь. Мысли путались, но я смутно ощущала, что все происходящее со мною – это не результат опьянения. Жар становился все сильнее, и я не могла больше бездействовать. Только вот я совершенно не понимала, что же предпринять и следует ли предпринимать что-либо вообще.