Школу я, признаться, не очень‐то любила. Считала себя девочкой-одиночкой. Меня не слишком интересовали одноклассники, я не считала общение с ними радостью. Выбрала я, как мне тогда казалось, лучшую стратегию: сидеть за партой одной, без соседа. Впрочем, мои личные границы никто нарушать и не стремился. Или почти никто… Учителя регулярно напоминали, что я в учреждении, главная цель которого – дать образование. Мои строгие педагоги и не догадывались, что отвлекают меня от самого важного – от моих мечтаний. Я воодушевленно жила в своем внутреннем мире, мире своих фантазий, и мне было исключительно хорошо.
В мыслях, в альбомах и на полях ученических тетрадей я бесконечно рисовала. Урок литературы, математики или физики плавно перетекал в занятия изобразительным искусством. И вот уже учительница, вместо того чтобы похвалить меня за портрет Пушкина, выполненный карандашом прямо в дневнике, в поле «Домашнее задание», грозится двойкой и рядом с моим рисунком пишет замечание для родителей. Откуда ей было знать, что во взрослой жизни я начну рисовать портреты на заказ?..
После школы я на некоторое время забросила рисование. И кто бы подумал, что это увлечение вернет мне больничная койка?.. Я долго лежала с ковидом, рисовала портреты всем соседкам по палате и, конечно же, врачам и медсестрам. А потом начала фотографировать. И снова у меня получались портреты! На этот раз фотопортреты. Может, в детстве я смогла бы окончить художественную или музыкальную школу, но тогда все это казалось таким ненужным…
Папа и мама по-разному относились к моему воспитанию. Папа верил в мои способности и мечтал, чтобы я получила высшее образование. А мама была за домашнее воспитание и спокойную семейную будущность. Тихая гавань (уютный дом, любящий муж и детишки) в представлении моей мамы – лучший удел для женщины. Она хотела, чтобы я в первую очередь думала не о материальных благах, а о том, как сохранить чистоту души. Возможно, она права. Я еще слишком молода, чтобы об этом рассуждать, и слишком мечтательна. Наверное, этим пошла в папу.
Он, к слову, грезил о том, что выйдет на пенсию и переедет на родину – Украину, где родился и повзрослел, но теперь уже в свой дом. Его манил небольшой старый городок Белгород-Днестровский, где он когда‐то учился в техникуме. Там жил папин брат. Дом в сто квадратных метров мой отец оформил на него, потому что так было удобнее. Но папин брат умер, и дом… отошел к его детям. А мы к этим стенам теперь будто и отношения не имеем. Обидно за отца, он столько денег, сил и времени потратил на строительство дома своей мечты…