– Мурмязеу, – возмутился мэйкун.
– У меня написано Мурзик. Значит ты Мурзик. И по книге получается, что на дачу едешь ты. Не мог же Юли папа сам на себя сказать:" он».
– Нам нужен план, – вмешался в разговор подошедший Робот. – Мурмязеу надо отбить.
– И убежать, – добавил Ути.
– Ээ, – возмутился домовой. – Воинствующее племя. Никаких войн и погромов. Я всё – таки хранитель дома и здесь для того чтобы охранять покой домочадцев. Их здоровье и спокойствие мне важнее всего. И если Юле от шерсти шерстяного становится плохо, то это не хорошо.
– А как же я?! Я ведь не специально.. Я родился такой, – сказал грустный Мурмязеу таким голосом, что у всех, даже у железного робота на глазах навернулись слезы.
В это время хлопнула входная дверь и через несколько минут в спальне появилась Юля. Увидев грустную компанию, за исключением домового, он с появлением девочки стал невидимым. Юля поинтересовалась, что произошло.
Басик и остальные игрушки поведали ей грустную историю, а Мурмязеу лишь кивал и горестно вздыхал.
– А чего вы решили, что на дачу поедет Мурзик? – спросила Юля переводя взгляд то на кота, то на игрушки.
– Ну твой папа сказал, что у тебя из-за него аллергия. И он поедет на дачу.
– Он. Это цветок который папа подарил маме. У меня от него аллергия. Я от него чихаю и покрываюсь прыщиками и это он поедет на дачу. Папа его уже повёз.
– А я? – спросил заметно повеселевший кот.
– А ты остаёшься с нами. Навсегда. Добавила Юля обнимая своего любимца.
Все обрадовались и начали танцевать и радостно подпрыгивать, в том числе и домовой. Который стал вполголоса напевать какую-то весёлую песенку и радостно притоптывать ногой.
Наступившая летняя ночь была вполне себе обычной. Папа, мама и их дочь Юля спали в своих кроватях. И лишь игрушки, кот и домовой занимались вполне привычными своими делами.
– Ох шерстяной, – ворчал домовой Иван усердно подметая пол. – Всё-таки надо было бы тебя обрить, или вместе с тем цветком на дачу отвезти. Ты сам подумай. Там есть где погулять, цветочки, кошечки.
– И зачем они мне? И цветочки и кошечки…
– А ну да. Но в любом случае там больше места и свежий воздух, а здесь бы шерсти от тебя меньше было. А как всем давно известно – чисто не там где постоянно убирают, а где не сорят. А интересно, – задумался домовой. – Если не кому будет сорить, то получается и не надо убирать? А как же пыль? – задал последний вопрос домовой уже больше сам себе. И неизвестно до чего бы он так дофилософствовался, как внезапно, на несколько мгновений, чёрное небо за окном стало зелёным, потом ослепительно белым. Обратно зелёным и снова привычным чёрным. Как будто ничего вот этого сейчас не происходило.