И Даромир не замедлил явиться в мою комнатку:
– Приветствую тебя, брат Барс, – произнёс он. – Как ты и просил, я принёс тебе твой рюкзак. Как идёт работа?
– Отлично, агент Куница. При охране княжны инцидентов не произошло, – отрапортовался я, поклонившись начальнику. Правда, произнеся эту фразу, я слегка соврал, но Даромиру было совершенно необязательно знать, что произошло между нами со Снежаной прошлой ночью, – в данной момент жизни и здоровью её высочества ничто не угрожает.
– Ясно, агент Барс. Отныне я буду заглядывать к тебе раз в три дня. В случае чрезвычайного происшествия пошли мне почтового голубя со словами «Всё в порядке». Тогда я прибуду для выяснения обстоятельств.
– У меня к тебе есть вопрос, брат Куница,
– Внимательно слушаю.
– Я хочу поступить в Академию.
– Зачем же?
– Думаю, как маг-теоретик, я буду меньше бросаться в глаза студентам, чем как вооружённый боевой маг. К тому же, если я не буду студентом, меня могут не пустить в некоторые закрытые районы академии, куда пустят княжну.
– Разрешение получено, агент. Завтра же тебя без всяких экзаменов примут в студенты. Но не вздумай оставлять Снежану надолго – а тем более покидать территорию Академии.
– Понял, Даромир, – я покорно поклонился.
***
В пятницу в полдень ректор Бранимир собрал на главной площади академии будущих студентов. Подавляющее большинство поступающих составляли молодые люди до двадцати лет. Моих ровесников собралось очень мало, а людей среднего возраста – старше тридцати пяти лет – не было вообще. Среди собравшихся на площади попадались не только бледнолицые жители Мойрении, но и несколько желтолицых узкоглазых степняков из страны Гэнни-Джун. Только странно было, что все они имели на лбу татуировку, изображающую солнце. А может, это и не татуировка, а родимое пятно, свойственное этой расе? Напрямую спросить это у гэнни-джунцев я не решился: вдруг такой вопрос их оскорбит.
Ректор выступил с традиционной речью, полной общих фраз. Ничего примечательного в ней не было. Потом он подошёл ко мне.
– Апион Грант! Я сильно заинтересовался твоей крепкой и странной аурой – и Артемий сообщил мне, что ты – иномирянин. Это правда?
– Да, я – иномирянин. И мне нечего скрывать, – сказал я, поймав на себе удивлённый взгляд Снежаны. – Но я не понимаю, господин ректор, какое это имеет значение?