– У Евгения родственники были?
– Отец живет, кажется, в Черемушках. А мать умерла, еще когда он студентом был, – девушка скривилась, и из глаз вновь покатились слезы.
– Спасибо, Настя, – Лев Иванович решил закончить беседу. – Давайте лучше встретимся в другой раз. Если вдруг что-то вспомните, позвоните, пожалуйста. – Он вырвал из блокнота листок, написал свой номер телефона и протянул девушке. – И держитесь.
Настя кивнула и, не попрощавшись, побрела в сторону метро. Гуров вздохнул и отправился дальше, по своим делам. Время уже было обеденное, и он решил вернуться в управление. А вечером можно и по соседям Рузанова пройтись.
Сыщик пошел в обратную от ДК сторону, и где-то через квартал его внимание привлек щуплый мужчина лет чуть за сорок, беспечно грызущий семечки возле пивного магазинчика. На нем были мешковатые потертые джинсы с кучей карманов и короткая куртка с нашивками на рукавах. А вот и Чумазый. Правда, Лев Иванович собирался встретиться с ним чуть позже, но раз уж судьба распорядилась, надо воспользоваться моментом. Гуров подошел к мужчине.
– Здравствуй, Леша, – сказал он.
– Здравствуйте, Лев Иваныч, – осклабился Чумазый. – По мою душу?
– А то как же. Хотел вот узнать, как у тебя дела.
– Как сажа бела, гражданин начальник.
– Неужто весь товар распродал?
– Обижаете.
– Ладно, это я так. Я к тебе, Леша, по делу. Ты Женю Рузанова знал? Артиста из театра «Модесто»?
– Знал. Слышал, порешили его вчера.
Гуров хмыкнул. Новости по району разлетаются быстрее даже не ветра, а звука.
– И?
– Лев Иваныч, это не я. Мне нет резона собственных клиентов убивать.
– А кому есть?
– Без понятия. У Женьки, по-моему, вообще врагов не было. Он старался ни с кем не ссориться. Даже с бывшими подружками.
– А Бармалей?
– А ему-то зачем? Они с Женькой в школе вместе учились, давно друг друга знают.
– Рузанов к его бизнесу отношения не имел?
– Ни малейшего. Хотя про его делишки мельком знал. Но Женька от криминала был далек.
– Но товар у тебя брал?
Чумазый хмыкнул, но не ответил.
– Леша, я с тобой без протокола беседую и обыскивать или в ментовку тебя тащить не собираюсь. Все, что скажешь, между нами и останется.
– Брал марихуану несколько раз, так, побаловаться. А вот его дружки с театра могли и посерьезней товар взять. «Колеса», марки. Это ж чудики богемные. Они меня всегда смешили.