В общем, независимо от причин и мотивов, в свои 18 лет я тайно мечтала о ребенке.
И когда на горизонте появился ОН, уже имеющий двоих детей в свои 20 лет от девушки, с которой у него «не сложилось». И, конечно же, я не нашла ничего лучше, кроме как влюбиться именно в него. Да и, справедливости ради, не влюбиться было сложно. Он был харизматичным «плохим парнем», который мог сыграть на гитаре и спеть все, от Розенбаума до Мумий Тролля, от Чижа до Нирваны, такой вот музыкальный безлимит в лице конкретного человека в эпоху, когда не было подписки на музыку в ВК. Я не учла одного: птичка в клетке не поет.
Для того, чтобы послушать пение звезды, нужно было выйти в люди, в компании он расцветал и с удовольствием устраивал концерт по заявкам. Но в комплекте к музыке шел алкоголь, из-за которого все заканчивалось одинаково – скандалом и агрессией.
У моего первого мужа было много минусов, от неумения пить, до неумения жить. Он мог уйти в магазин и вернуться через неделю, потому что искал по всему городу именно мое любимое мороженое, внезапно «встретил Лёху» и несколько дней помогал Лёхе решать какие-то проблемы (чаще всего связанные с полупреступной деятельностью). Мог потратить деньги, отложенные на нужды ребенка, потому что не мог отказать «друзьям» в трудной ситуации.
Свою первую беременность я вспоминаю как страшный сон. Я рыдала часами, билась в истериках. Я драматично проживала внезапные исчезновения мужа и с ужасом ждала его возвращения. Этот звук ключа в замке до сих пор откликается во мне ощущением тревоги. «Сейчас начнется». Я знала, что пришел не он, а вселившийся в него демон.
Однако были и хорошие черты, которые проявлялись в трезвые дни: полное отсутствие злопамятности, отходчивость, он умел проявлять заботу, классно готовил, и делал по дому буквально все. В самые лучшие дни нам было по-настоящему легко и интересно вместе. Но ни один из нас не был готов ко взрослой жизни. Мы прожигали долгие часы, играя в первую «Resident Evil» на плэйстейшн, в то время как наш новорожденный сын скучал в кроватке.
Наш брак был ужасным настолько, насколько ужасным его могут сделать две несформировавшиеся личности с большими претензиями к себе и к миру, и продлился всего три года. Ровно столько, сколько потребовалось, чтобы я забеременела вторым сыном. Я поняла, что не хочу еще одну беременность прожить словно на пороховой бочке, и ушла. Точнее – мне пришлось уехать в другой город, где я прожила два года, пока мой первый бывший окончательно не оставил меня в покое.