На его раскрытой ладони лежал перстень Бассорба. Барриор, немного смущенный, забрал его. Его беспокоило, что Чигара не показывает никаких признаков радости от встречи с ним.
– Да… Стоило мне уехать, так какой бардак тут у вас начался. Я слышал, что пропал мой старик, но я не успел ничего толком узнать до того, как меня схватили ваши душегубы. Тебе что-нибудь об этом известно?
– Немного. Он пропал неделю назад, и вполне вероятно… – Чигара замолчал, потом продолжил, уже тише. – Вполне вероятно, что он отправился в Подземелье.
– Что? Зачем? – час от часу не легче! – Вы отправили кого-нибудь на выручку?
– Конечно отправили, Барриор, за кого ты нас держишь? Но ни один не вернулся. Сам знаешь… Это ведь Подземелье.
– Черт, да какая разница? Я сам пойду туда. И почему мы до сих пор обсуждаем такие вопросы, когда я сижу в клетке, мерзну тут и голодаю? Чигара, выпусти меня уже и пойдем пропустим по стаканчику и составим план. Где ключи?
Вокил медленно и печально покачал головой:
– Ты все еще не понял, Барриор? Я пришел сюда не для того чтобы выпустить тебя. Вероятно, то место, где ты сейчас находишься, предназначено тебе свыше.
– Что за чушь ты несешь? – опешил Барриор.
– Мы единственные смогли понять твое желание не следовать по пятам отца, но изучить благородное военное ремесло. Не без внутреннего сопротивления, но мы приняли это. И я принял это и даже гордился, как бы ни смешно это звучало, гордился знакомством с тобой. Но ты и это умудрился просрать, Барриор. Сначала ты наплевал на предков, а теперь и на воинскую честь. Взгляни на цвета, в которые ты одет. Это цвета Лебединой Дружины, если ты уже забыл. А напомни-ка, что символизирует лебедь? Какое качество воина превыше отваги или силы? Верность, Барриор. И вот ее-то ты и попрал. Да, я слышал много нелицеприятных слухов о лорде Джирое ди Джарбо. Но он твой сюзерен. Ты дал клятву и нашил Розы Войны. А теперь, после твоего позорного предательства, что значат эти священные символы?
– Всемилостивые Близнецы, – пролепетал потрясенный Барриор. – Ты ведь действительно веришь в то, о чем говоришь…
– Верность, Барриор! – лицо Чигары исказилось от гнева и покраснело, на лбу выступили капли пота. Он задыхался. – Верность и долг! Для тебя-то все просто, да, Барриор? Захотел – ушел из семьи, захотел – ушел с войны. Просто прогулка, ничего серьезного, никакой ответственности? Так смотри же, на что готовы пойти те, кто не забыл ни преданности, ни долга!