– Жизненные показатели объекта существенно ниже допустимой нормы, – через несколько секунд откликнулась Настя. – Предположительно мертвец.
– Выходим, господа, – сказал Тимофеев. – Стандартный арест. Я – номер первый, остальные в произвольном порядке.
Он нахлобучил шлем и вылез из машины. Расстегнул клапан кобуры парализатора и направился к сидящему. За его спиной двинулись и остальные члены команды.
Человек, сидящий на газоне под дождем никак не реагировал на их приближение. Светлые волосы прилипли к голове, вода стекала за шиворот костюма, но его это не беспокоило.
– Алексей Владимирович Верзин, – более утвердительно, нежели вопросительно, сказал Тимофеев.
Сидящий поднял голову и пару мгновений молча смотрел на Тимофеева, а потом сказал:
– Да, это я.
– Я офицер Ордена Повиновения, капитан Николай Тимофеев. Вы подозреваетесь в воскресении из мертвых. У меня есть предписание задержать вас. Прошу не оказывать сопротивления и следовать за мной.
Тимофеев видел, что мертвец не будет оказывать сопротивления, что он безобиден. Но это была стандартная процедура, и ее надо было соблюсти.
Верзин поднялся на ноги, немного смущенно оглядел испачканные брюки:
– Что ж, пойдемте.
Тимофеев жестом показал ему идти вперед, и сам двинулся следом. Садясь в машину, он глянул на освещенные окна дома, и ему показалось, что резко дернулась штора в окне первого этажа.
Но ему не было до этого дела.
Через полчаса Тимофеев вводил задержанного в штаб Ордена. Там Алексея Верзина поместили в камеру. Врач, бравший у него кровь на анализ, предложил мертвому надеть сухие вещи, но Верзин поблагодарил и отказался.
Тимофеев испытывал странное, неясное волнение. Он поймал себя на мысли, что хочет, чтобы задержанный оказался живым, чтобы все это оказалось глупой шуткой какой-нибудь девчонки, которой этот мокрый красавец разбил сердце. Но анализ был сделан быстро и теперь уже сомнений в том, что Алексей Владимирович Верзин – оживший мертвец, не оставалось. Документы были готовы: мертвеца сфотографировали и внесли в картотеку Ордена. Теперь Тимофееву предстояло огласить решение мертвому. Он сидел в кабинете, курил, чувствуя, как закипает в нем странная ненависть. Ненависть к работе, к Ордену, ко всему вокруг. Он отогнал эти мысли и поднялся. Медлить не стоило.
Алексей поднялся из-за стола, когда в камеру вошел капитан Тимофеев и еще двое бойцов с наведенным на него оружием.